Монгол (СИ)

И я увидела. Что-то неясное. Что-то тёмное промелькнуло в его взгляде, хотя лицо осталось безэмоциональным. Что, Монгол, поимели твою игрушку? Поиграли твоей куклой? И как тебе теперь? Наверное, уже передумал с ней деток-то заводить?

Хотя, в принципе, насрать. Ему никогда не испытать то, через что прошла я по его вине. Никогда не ощутить себя дешёвой подстилкой, которую используют, словно пешку. Которую трахают, как ничтожество. Накачивают наркотой и снова трахают. Я не помню, сколько раз та мразь делала это со мной. И вспоминать не горю желанием. Достаточно и того, что осело в сознании грязной, смердящей кучей. Не вытравить теперь это из себя.

— Мы находимся в доме у моего отца, — проговорил, пару минут спустя, когда тишина уже начинала въедаться в мозг. — Побудем здесь пока.

— И как я выбралась оттуда? — не уверена, что хотела знать. Честно. Не хотела. Но должна. В конце концов, это моя жизнь. Что с ней стало? Я больше не хозяйка сама себе. Я больше никто. Игрушка в руках блатных ублюдков.

— Он тебя отпустил, — голос стальной, аж по перепонкам скребёт. Злится. Только вот на кого? На меня?

— Отпустил? Просто взял и отпустил? Куда отпустил? И как тогда я оказалась здесь?

— Я тебя нашёл. И привёз сюда.

С трудом села на кровати, спустила ноги. Монгол содрал с себя футболку, швырнул её на пол и потянулся к аккуратной стопке чистой одежды в шкафу из тёмного дерева.

— Хреново выглядит, — кивнула на его бок. Там как будто всё пропахали. Месиво жуткое. Даже повязка не скрывала того, что скоро Монголу, похоже, каюк.

Раньше меня это порадовало бы. Но сейчас было как-то по-другому… Я другая. То есть, я, конечно, всё та же Алина. Я помнила своё имя, детство. Я обычная. Но в то же время другая.

— Я и до этого красавцем не был, — натянул свежую футболку, достал мужской банный халат и повернулся ко мне. — Иди сюда, — протянул руку и я, полностью игнорируя его попытку помочь, встала на ноги.

Голова тут же пошла кругом, к горлу противным комом подступила тошнота, и я покачнулась. Монгол ловко поймал меня, прижал к себе, и вдруг я осознала, что стою абсолютно голая. Да почему же я всё время голая?! Как проклятие какое-то!

— Тихо. Всё нормально. Врач предупреждал, что так будет.

Так… Значит, те мужчины мне не приснились. Стало быть, и женщина была тоже? И моя неудачная попытка побега — не сон? Пытаясь собрать мозги в кучу, терпеливо ждала, пока Монгол наденет на меня халат, и боролась с головокружением. Стараясь не думать о том, что к моему обнажённому телу прикасаются его руки, закрыла глаза. Так проще. В темноте. Когда ты никого не видишь, и кажется, что тебя не видят тоже.

— Пойдём, я наберу тебе ванную, — голос его осип, и по моему телу пробежала дрожь. Это же не похоть? Скажите мне, что это не она! Я не хочу… Не смогу сейчас заниматься этим.

— Успокойся, — он, словно прочитал мои мысли, отстранился, придерживая меня за локоть. — Не трону. Я просто помогу тебе помыться.

— Не нужно! — выпалила, отшатываясь к кровати. — Я сама.

Запахнув халат и впившись в него пальцами, смотрела в пол. Ожидала, что Монгол заорёт, схватит меня и потащит в ванную, но он лишь шумно вздохнул, отступился.

— Ванная там. Всё необходимое найдёшь на полках.

ГЛАВА 20

Горячие струи омывали слабое, всё ещё дрожащее тело, а я, закрыв глаза, пыталась собраться с мыслями. Нужно прийти в себя. Нужно двигаться дальше. Хотя бы попытаться. Но как это сделать, когда в голову настойчиво врываются жуткие воспоминания. Страшные картинки, от которых становится больно, и душит плотный ком в горле.

Не знаю, в какой момент слёзы взяли надо мною верх. Они просто полились безудержным потоком, а я села на дно душевой кабины, обняла руками свои колени.

Раскачиваясь из стороны в сторону, тихо выла и мечтала очнуться от этого кошмарного сна. Пусть даже в детдоме. В конце концов, там было в разы легче. Я, как оказалось, совсем не готова к взрослой жизни.

Вздрогнула, когда тёплая рука легла мне на плечо, чуть сжала.

— Не плачь, красавица. Всё пройдёт. Ты должна быть сильной.

Повернулась на женский голос и увидела её. Ту, которую называли Фатимой.

Приятная полноватая женщина, лет пятидесяти. С виду уставшая и замученная, но всё ещё красивая. В платке и длинном тёмном платье.

Наверное, от тепла её руки, а может, просто из жалости к себе я окончательно раскисла и заревела в голос.

— Как мне это выдержать? Как?

Женщина схватила меня за плечи своими сильными руками и вытащила из кабины, как ребёнка. Запела песню на незнакомом языке и накинула на меня мягкое, приятно пахнущее полотенце.

Она качала меня, как младенца, сидя прямо на полу и вытирала сбившиеся в колтун волосы, а я, замерев, слушала её колыбельную и понемногу успокаивалась. Скорее всего, это от шока. Никто так не заботился обо мне. Никогда.

— Спасибо, — прошептала, подняв на неё взгляд, а женщина вдруг больно схватила меня за щёки.