Моника 2 часть

- Да! Я хорошо знаю, что половина твоих слов лжива; знаю, чего стоит твоя выходка, и что ты не ищешь смерти. Ты была способна молчать, когда молчала перед ним, ты достаточно эгоистична, чтобы позволить себя убить… Ладно, я хотела заставить тебя уйти из этого дома, чтобы ты убежала, уехала, чтобы мой сын не смог ни увидеть, ни достать тебя. Я готова защищать твою жизнь, не из-за тебя, потому что ты не заслуживаешь, а ради того, кто больше всех важен мне на этой земле… Но теперь я не позволю тебе уйти, теперь ты останешься… Прошло несколько часов, и если бы я не вошла в вашу спальню, то ты бы уже заплатила своей жизнью. Я спасла тебя в тот раз, и буду спасать; но ты будешь делать все, что я скажу и прикажу. Я обрекаю тебя жить, молчать, искупать грехи, принадлежать моему сыну не как жена, а как рабыня!

Неожиданно раздались нетерпеливые удары в дверь, и голос Ренато позвал:

- Мама, мама, открой немедленно! Открой!

- Что-то произошло, – указала София. – Не бойся, я обещала защитить тебя и сдержу слово, Айме.

- Мама! Ты слышишь? – снова позвал Ренато, свирепо колотя в закрытую дверь.

- Иди в ту комнату, – посоветовала София Айме. – Не выходи, пока я не позову. Иди!

София увидела, как та повиновалась, затем положила руку на грудь; от волнения сердце выскакивало из груди. Она разволновалась, побледнела, но героическим усилием овладела собой, и через мгновение решила, как будет вести себя в будущем, и пока открывала дверь, что-то вроде молитвы поднималось в ее душе… молитвы за человека, который нетерпеливо звал.

- Что случилось? Я боялась, что дверь упадет.

С явно недоверчивым взглядом, Ренато Д`Отремон пробежал спальню матери. С яростным нетерпением он искал красивую фигуру Айме де Мольнар, скользнув взглядом в запертую дверь, где была туалетная комната доньи Софии, повернулся к матери, вопрошающий и возбужденный:

- Где она? Где спряталась? Почему ты не открывала мне?

- Потому что была в другой комнате. Я не слышала стуков… Умоляю тебя, успокойся… Ты вне себя… Твое поведение недостойно… Я знаю, что ты мужчина, хозяин и господин своих поступков, но как у матери, у меня еще есть права, не думаю, что ты будешь это отрицать…

- Дело не об этом. Где Айме? Раньше она освободилась из моих рук, но теперь не сможет… Теперь она должна удовлетворить меня ответом, или ее предательство будет доказано. И если это правда, что она предала меня, если обманула…

- Хватит! У тебя нет ни одного доказательства, чтобы так говорить. Увидишь ее, когда поговорим. Я требую, чтобы ты успокоился, Ренато. Что произошло?

- Я нашел второго коня рядом с пляжем, на берегу второй долины. Мертвый от усталости, мокрый от пота, исцарапанный ветками, замученный невыносимым бегом…

- Ладно, – согласилась София с видимым спокойствием. – Если Хуан Дьявол вышел отсюда с двумя лошадьми, разумно, что они появятся рано или поздно…

- Я подошел близко к месту, где кто-то поспешно соорудил маленькую пристань, чтобы подплыла лодка… Хочу сказать, что Хуан спланировал побег. Лучшие лошади скрывались в зарослях, корабль в двух часах отсюда, пристань, подготовленная для того, чтобы сбежать с дамой. Свободный выход для побега…

- Или путешествие для молодоженов! Кто знает! – нетерпеливо пыталась отрицать София.

- Не было путешествия для молодоженов, потому что Хуан не знал, что я заставлю его жениться на Монике. Хуан подготовился, чтобы уехать с другой, кого на самом деле любит, с настоящей любовницей…

- Ренато, недостаточно того, что ты видел, чтобы быть таким уверенным! – отрицала София с твердой решимостью. – Ты не можешь быть уверенным…!

- Нет, этого недостаточно, мама, – колебался Ренато. – Но это почти уверенность. Поэтому я и ищу Айме, умоляю, оставь меня с ней и не вмешивайся. На этот раз она должна сказать мне правду… всю правду!

- Послушай, Ренато, мне срочно нужно сказать тебе: мне известно, я уверена, что твоя жена не изменяла тебе. Я провела с ней несколько часов; я преследовала ее, сводила с ума, чтобы заставить рассказать все правдиво. Она рассказала мне все…

- Что она рассказала тебе?

- Всю историю… Она рассказала плача, отчаянно, и не лгала. Ей незачем было лгать мне. Ты унижал, жестоко обижал ее, плохо обращался с ней…

- Я бы не сделал этого, если бы не знал, что имею на это полное право!

- Ты перешел все границы, способы, которые честный мужчина должен использовать. Вот сейчас, сколько ты выпил?

- Я не пьян! Если она сказала тебе… Разве ты не понимаешь? Я сошел с ума, в отчаянии; я ищу что-нибудь, что может мне помочь сдержаться, не ранить, не убить. Сколько я выпил…! Какая разница, сколько я выпил? Нет ни одной капли алкоголя в моем мозгу. Ничто не может меня успокоить; меня съедает эта печаль, это отчаяние, гнев, яростное желание узнать правду. Она должна рассказать!

- Она не обманывала тебя! Как жена, не обманывала. Разве что как сестра Моники де Мольнар.

- Что ты хочешь этим сказать?