- Хорошо, осталось прояснить лишь одно: что будет с Моникой де Мольнар.
- Ну, законно она жена задержанного капитана. В любом случае доверьтесь английским властям Доминики, которые не забыли манеры кабальеро. Все зависит от той позиции, что она примет.
- Ее поведение может быть лишь поведением освобожденной пленницы.
- У меня есть сомнения, хотя я читал и перечитывал письмо доктора Фабера.
- Я очень уважаю мнение Фабера, и ваше собственное, губернатор, но простите меня, я верю только собственным убеждениям. Когда выйдет береговая охрана?
- Через двадцать минут. Мой экипаж ждет внизу. Как и обещал, я повезу вас к пристани, чтобы иметь возможность поговорить с капитаном.
- Я не желаю облегчать себе путь, губернатор: я поеду на этом корабле.
- Вы? Самолично? – удивился губернатор. – Гражданские не путешествуют на военном корабле.
- Я прошу о большой услуге. Это особые обстоятельства.
- Ради них мне нужно удовлетворить вас, подчиниться вашей воле. Ваш пропуск оформлен. Еще вам совет: благоразумие и хладнокровие. По последним сообщениям Хуан Дьявол очень опасен.
- Еще одна причина, чтобы меня не останавливать, губернатор!
Люцифер бросил якорь возле английского городка Портсмут, это был полукруг маленьких цветных домов вдоль бухты Принца Руперта. Стояли первые часы звездной ночи. К борту шхуны подплыли три баржи, сгружая груз на изящный, сильный и узкий корпус богемного пиратского корабля, и осталось только зарегистрировать бумаги.
- Все в порядке, Сегундо?
- Все в порядке, капитан. Груз в трюме в целости и сохранности.
Хуан удалился твердым шагом. Сегундо с любопытством посмотрел на него, когда тот остановился перед запертой дверью каюты. За слабой перегородкой из досок была она, отданная ему в руки законами общества, послушная и нежная для этой странной и новой жизни. Хуан думал, что Моника де Мольнар, возможно, теперь не отвергнет его, думал, что, возможно, она совершенно изменилась. Но это было лишь искрой света в полумраке. Очень медленно он отвернулся и посмотрел на звезды, на их отражение в воде, такие чистые, такие далекие, с которыми невольно ее сравнивал, и прошептал:
- Нет, она не моя, и никогда не будет моей!
- Я его, его навсегда…
Трепещущая и восторженная Моника позволила слететь этим словам, которые перед ее совестью обнажали правду души. Долгое время она смотрела со страхом и желанием, со стыдливой надеждой на слабую дверь, что она откроется, а за ней окажется Хуан. Об эту дверь сталкивались их мысли и отскакивали в разные стороны, в бесполезном поиске своих потерянных сердец. Достаточно было нескольких шагов и слов, чтобы без смущения обнажить сердце. Но ни один не сделал ни шага, не произнес ни слова. Как Хуан, она тоже повернулась спиной, прислонив измученный лоб к иллюминатору, посмотрела на мерцающие над морем звезды. Если бы он посмотрел на нее по-другому, если бы пришел к ней нежный и страстный, если бы она могла произнести вслух его имя, безуспешно повторяемое:
- Хуан, Хуан… Если бы ты меня любил!
- Искать Монику? Самолично искать Монику? Вы уверены, Ноэль?
- Я своими глазами видел, как он сел на корабль. Он отверг мое общество, велел возвращаться, больше не заниматься его делами, и как вы понимаете, я не мог ничего поделать. Он был в доме губернатора, ждал в прихожей, затем проследовал в экипаже до пристани, погрузился вместе с береговой охраной на корабль, при этом сообщив мне, что все это при полной поддержке губернатора. Ренато удалось то, в чем вам было отказано и даже больше: приказ о немедленной выдаче.
София Д`Отремон провела кружевным платком по вискам и протянула руку, чтобы взять флакон, который Янина поднесла тихо и прилежно. Был самый разгар раскаленного утра со спертым воздухом, когда старый нотариус, начал свой рассказ:
- Он сказал, что его невестка совершенно невинна, и он должен вырвать ее любой ценой из рук этого варвара, кому в момент помешательства и ревности отдал ее.
- Невинна? Совершенно невинна? С кем говорил мой сын до того, как принять это решение? Кто мог рассказать ему? И когда, как? Кто? Янина, с кем говорил мой сын вчера вечером? Ты можешь сказать?
- Он говорил с сеньорой Айме, донья София, очень долго. Они долго говорили в коридоре. Сеньор Ренато нетерпеливо смотрел на дорогу, ожидая вашего возвращения. К концу разговор приобрел жесткий оттенок.
- Где Айме? Я не видела ее в комнатах, когда приехала, – сильно встревожилась София. – Где она была?
- Я бы тоже хотел знать, – указал Ноэль. – Почему ее исчезновение совпадает с…
- Сеньора Айме не исчезла, – надменно подтвердила Янина. – Она в своей комнате, приказала убрать и почистить комнату, чтобы Ана поставила цветы в вазы. Там ей вчера подавали ужин, а сегодня утром – завтрак. Позволю себе сказать сеньору нотариусу, что трагедии не случилось, и вероятно, не случится.
София Д`Отремон встала, еле сдерживаясь. Она сжала руками изящный кружевной платок, казалось, раздумывала мгновение, и наконец направилась к дверям, у порога развернулась и предупредила: