Монкрейн – Ученик Духа

Та вдруг заскулила, словно недовольная сказанным. Удивляться Ронта уже немного устал, так что просто решил пораскинуть мозгами. И первая же странная мысль оказалась у него на языке через пару секунд.

— Ты хочешь это себе, но не можешь достать то, что внутри?

"Но как она почувствовала, если даже мне для этого понадобился Дух? Неужели, унюхала?"

Ранка странно смотрела на Ронту. Так, будто тот был хорошим мальчиком и должен был слушаться её, а не наоборот. Ронта решил что ему привиделось, спешно повернувшись к Сае.

— Сая, передай ей мои слова, будь добра.

И как ни странно, девушка похоже справилась, потому как лисёнок после её жестов и пары фраз стал шелковым. Прыгая, словно игривый щенок, у её ног, она то и дело зыркала в сторону Ронты.

"Невероятно!" — в очередной раз мысленно воскликнул он.

...

Прошло ещё три дня. Всё это время все трое только тем и занимались, что совершенствовались, работали и тренировались. Сая училась стрелять из лука и фехтовать, Трант охотился и медитировал, так как точки в его теле открывались не так быстро и легко, как у сестры. Ну а Ронта, к концу третьего дня, наконец разобрался с необычным камнем.

Столько времени у него ушло на это только потому, что он не знал как отреагирует на его Дух голубая энергия. Как Адепт, он мог бы легко справиться с энергией мира, а как Алхимик мог без труда её извлечь и запечатать, но голубая энергия была другой. Поэтому, прежде чем рискнуть, Ронта попытался извлечь из камня крошечную часть голубой энергии. Первые попутки пошли прахом, за ними ещё дюжина, пока наконец у него не получилось. Но даже успех не подарил ему удовлетворения. Стоило энергии покинуть камень, как она в считанные мгновения растворилась в ничто.

Следующие два дня Ронта провёл за медитациями и готовкой зелий. Так он пытался укрепить Дух и подготовиться, прежде чем сделать последнюю попытку. И вот, наконец он решился.

В пещере он остался один, брат с сестрой привычно были заняты своими делами. В прочем, помощь ему и не понадобилась бы. Быстро приведя дыхание в порядок, он мысленной командой пробудил Дух. Теперь он отзывался на его призыв мгновенно, а контролировался в разы легче, чем прежде. Ронта чувствовал, что следующий прорыв был уже не за горами.

Перед ним на столе, чью роль играл огромный пенёк, лежал таинственно мерцающий камень и небольшой пузырёк для зелья. Его Ронта припас просто на всякий случай, если собственными силами не сможет запечатать энергии. Пузырёк был пропитан его пламенем Духа и смог бы сохранить даже голубую энергию на пару-тройку минут.

Опустив руки над камнем, Ронта направил свой Дух внутрь. После почти трёх месяцев восстановления, даже не считая усиленного тела Адепта, его Дух стал на порядок сильнее. Словно бесплотный, тонкий призрак, он теперь окружал не только Руки, но при желании и всё тело Ронты. Он ощущал его как вторую кожу, позволяющую чувствовать и видеть больше, чем любой практик на его уровне.

Поглощённый невидимой силой пламени Духа, камень слегка затрясся, словно внезапно ожил. Пульсация энергии, синей как небо, мгновенно усилилась. Вдохнув поглубже, Ронта тихо пробормотал:

— Похоже, я готов.

Выпрямившись, словно молодое дерево, он соединил большие и указательные пальцы, образовав между ладоней треугольник. Положив остальные пальцы параллельно друг на друга, он разделил его ровно посередине. Прикрыв один глаз, Ронта на древнем языке воскликнул:

— Ламес!

Стоило прозвучать этому слову, как символ разделённого треугольника медленно проявился на поверхности камня глубокими бороздами. С тихим треском по его поверхности пошли трещины, а синие жилки словно крошечные дождевые черви, зашевелились в унисон. Быстро, прямо на глазах, осыпались окаменевшие части, пока на "столе" не оказалась целая горсть крошечных серых осколков. В нескольких сантиметрах над ним парила капля. Размером со сливу, она перекатывалась в воздухе, плавно меняя форму.

Это и была одна из настоящих сил Алхимиков, — заклинание. Ламес, — на древнем языке Алхимиков его старого мира это слово означало "извлечение". По сути, оно звучало как приказ, так же и действуя на материю с помощью Духа. Стоило ему приказать, как в силу вступали законы, которые даже сам Ронта не до конца понимал.

В годы прежние сильнейшие Алхимики могли извлечь драгоценные материалы из целой горы. Порочные же не брезговали извлечением смертных душ, крови, или даже самой культивации других людей!

Когда-то и для Ронты не составило бы большого труда использовать это заклинание одной только мыслью, не используя для этого ни символов, ни слов. В общем-то, в прежнем мире заклинания и вовсе не давались никому на уровне Ученика Духа. Ронта уже превзошел рамки, о которых знал десятки лет и которые считал нерушимыми.

Медленно, он разомкнул два средних пальца, проговорив ещё одно заклинание:

— Линдимбал!