Монография полковника

Странно, но храм отсюда выглядел нетронутым. Наступающая ночь и расстояние сговорились сделать его совершенно нормальным, как будто молния не опустошила его. Вспоминая этот момент, я удивляюсь, как легко мы поддаемся желанию видеть вещи такими, какими хотим их видеть, и как упрямо мы игнорируем реальность, которая становится очевидной только задним числом.

Когда я вошла в вестибюль особняка, Кирано уже ожидал меня с льняным полотенцем.

Материал был чистым и согретым и поначалу казался приветливым, но что-то в его фактуре меня отталкивало, и поднесла к лицу я его через силу. Пока я вытирала руки, по лестнице спустился Гаррет Грейлок.

Увидев меня, он улыбнулся и поинтересовался, как я провела время в Вансен Фоллс.

– В целом, было очень познавательно, – ответила я. – Я отведала замечательных сладостей в заведении Зейрата Ганта, а затем посетила храм за кратером.

– Ах, да, ужасное дело, – сказал он, и меня бросило в дрожь от того, насколько сильно это напомнило сегодняшние слова Ганта. Он рассеяно наклонил голову, откланиваясь.

Я вернула полотенце Кирано и окликнула уже уходящего Грейлока:

– Гаррет?

– Да?

– В поместье есть еще кто-нибудь? Женщина?

Тень пробежала по его лицу, столь быстро, что и сейчас я не уверена, что увидела что-то.

Он качнул головой и одарил меня озадаченной, но совсем не убедительной улыбкой.

– Нет, Терезина, – сказал он. – Здесь только мы.

Я вернулась в свою комнату и заперла за собой дверь. Постель была застелена, а в кувшине на комоде стояла свежая вода. Свежие цветы, ярко-красные огнецветы, гордо стояли в вазе и наполняли воздух пьянящим мускусным ароматом.

Слишком интенсивным на мой вкус, но не неприятным.

Дневная экскурсия утомила меня, хотя и не так сильно, как я ожидала. Холодная сырость мелкого дождя все еще липла ко мне, поэтому я разделась и приняла теплый душ в соседней кабине для умывания, неторопливо вымыв голову и выгнав холод из костей. К тому времени, когда я вышла, помещение заполнилось теплым паром, а зеркало напротив запотело. Солдаты часто говорят о простом удовольствии от теплой еды во время очередного марш-броска, но для меня не было большего счастья, чем теплый душ и ощущение того, что я снова чиста.

Обернувшись полотенцем, я вытерла участок зеркала от конденсата и начала наносить увлажняющий крем на лицо. Через несколько минут я наклонилась к зеркалу. Увиденное меня порадовало. Да, я была уже немолода, но все еще оставалась эффектной женщиной. Время не слишком изменило мои черты и обижаться мне было не на что.

Но... мне показалось, или гусиные лапки в уголках моих глаз стали чуть менее заметны? Кончиками пальцев я провела по линии подбородка. Кожа казалась более упругой, подтянутой и живой. Я провела рукой по волосам, и мои глаза непроизвольно сузились. На семидесятом году жизни мои волосы стремительно превратились из насыщенно каштановых в серебристые.

Сейчас корни волос были окрашены в светло-коричневый цвет. Цвет как в юности.

Хоть я никогда и не была слишком озабочена видимыми последствиями старения, но вид разгладившейся кожи и возвращающегося естественного цвета моих волос был далеко не неприятным. В течение многих лет я проходила только самую легкую омолаживающую терапию; процедуры для поддержания плотности костной ткани, регенерации нервной системы и переливания крови, чтобы противодействовать естественной дегенерации жизненно важных тканей. Но ничего косметического. Я не знала, как такое вообще возможно, но, тем не менее, было ужасно приятно увидеть в отражении эхо молодой женщины, которой я была когда-то. Приятно так, что я едва могу описать.

Я услышала звук закрывающейся двери и мои пустые размышления прервались.

Кто-то был в моей комнате?

Я подошла к двери и прижалась ухом к дереву. Я не слышала ничего, кроме стука дождя по оконному стеклу и скрипов и стонов старого дома, остывающего на вечерней прохладе. Тепло моментально испарилось с моей кожи. Холодный воздух просочился из комнаты, и я задрожала.

Осторожно приоткрыв дверь на несколько сантиметров, я заглянула в щель, ведущую в мою комнату. Краем глаза я увидела, как кружевные занавески на окне кружатся в танце, раздуваемые легким сквозняком от треснувшего окна. Повернув голову и обнаружив, что входная дверь закрыта, я вздохнула с облегчением.

Я понимала, что вела себя глупо, и, распахнув дверь, смело вошла в комнату.

Сначала казалось, что все было в точности так, как я оставила. Но это первоначальное впечатление оказалось обманчивым и вскоре рассеялось.

Влажная туника и нижнее белье, которые я оставила скомканными на полу у кровати, исчезли. На кровати лежала свежая одежда. Но не моя.

Свежевыглаженный мундир полковника Астра Милитарум был выложен с точностью и аккуратностью, которые сделали бы честь офицерскому денщику¹¹. Поношенная боевая куртка темно-зеленого цвета лежала рядом с выцветшей униформой и остроконечной черно-красной фуражкой. Отполированные до зеркального блеска кожаные сапоги стояли рядом, наполовину задвинутые под низко свисающее покрывало.