Монолит

Я наскоро переоделся: больничная одежда пахла сыростью и была немного не по размеру и я без сожаления отправил её в корзину для мусора, затем наскоро разложил свои вещи на кровати. Рюкзак изрядно посекло пулями — придётся покупать новый. В стенном шкафу лежали немного запятнанные, но ещё годные брюки и кожаная куртка. Неожиданно я понял, что куртка принадлежала Косте. Именно в этой одежде я пробрался в Зону почти шесть лет назад. Сколько раз я смотрел на эти вещи, такие непрактичные, гражданские, демаскирующие, — и они ничего не значили для меня.

Из рюкзака выпали бренные останки жёсткого диска. Я подобрал разбитую железку и с тоской уставился на два аккуратных отверстия от пуль. Надежды, что мне удастся хоть что-нибудь восстановить, было мало. Но всё-таки я сунул диск в карман — надо будет Белому Крысу показать, может выцарапает что-нибудь.

Инга всё не вылезала из душа. «Истратит весь месячный запас, но это не важно», подумал я.

Мысль о том, что Инга жива и с ней всё в порядке, заставляла меня улыбаться — чувство, которое я не испытывал уже очень давно, у меня и лицо-то не слишком приспособлено для мимики. Я помял старые шрамы. С зеркала на столике на меня смотрел совсем другой человек. Не удивительно, что Дикобраз и охранники меня признали с трудом. Шрамы были всё ещё отчётливо видны, но всё-таки это было лицо, а не перекошенная маска, которую я прятал под респиратором.

— Я схожу по делам, — сказал я Инге через закрытую дверь.

Девушка мыла голову — и матовое стекло, хоть и изрядно размывало, но всё-таки чётко обозначало фигуру Инги. Во рту пересохло.

— Никому не открывай, я принесу что-нибудь поесть.

— Хорошо! — Инга рассмеялась. — Ты не представляешь, какое это удовольствие.

Нахлынувшее желание было таким острым, что я вздрогнул.

— Воду всю не потрать, следи за счётчиком, я потом тоже помыться хочу.

В ответ Инга только пробурчала что-то невнятное.

***

Здание администрации гордо высилось над всем посёлком, хотя вблизи выглядело оно совсем не так внушительно. Часть нижних этажей была заброшена, окна местами выбиты, а кое-где заколочены досками. Весь первый этаж, где сейчас дежурила охрана, носил следы давнего пожара. Когда-то здесь шли ожесточённые бои между группировками, и здание несколько раз переходило из рук в руки. На крыше специально укреплённой бетонными балками крыше стоял личный вертолёт Семницкого. И я в который раз подумал, что здание администрации — это крепость: лифты несложно заблокировать, мощные бетонные стены какое-то время смогут выдерживать даже тяжёлый артобстрел.

Единственный вход охранялся блокпостом, где дежурили охранники в чёрных армейских экзоскелетах: вместо лиц зеркальные забрала шлемов, фигуры скрыты под слоями керамики и кевлара, система воздушных фильтров придавала дыханию шипящий оттенок. Я подумал: «Добавить чёрный плащ — и получиться пародия на Дарта Вейдера».

Я, хоть Михаил и сказал, что предупредит охранников, ожидал проверки документов и проблем, связанных с моей изрядно похорошевшей физиономией. Но один из охранников только качнул стволом пулемета в сторону входа. В вестибюле, где дежурили ещё шестеро охранников, я прошёл через рамку металлодетектора. Оружия у меня не было, но детектор заверещал — пришлось вытащить из кармана и сдать на хранение многострадальный жёсткий диск.

Я никогда не был на верхних этажах здания администрации: Михаил близко дружил только Семёном, а я и Меломан были для него слишком мелкой сошкой, но теперь Семёна не стало…

Когда лифт добрался до пятнадцатого этажа и двери со скрежетом раздвинулись, мне показалось, что я оказался в обычном мире, в московском офисе какой-нибудь компании средней руки: цветы в кадках, секретарша с каплей беспроводной гарнитуры в ухе, молодая, белокурая, в аккуратном деловом костюмчике, с маленьким золотым кулоном в виде сердечка. Ей не в Зоне работать, а на обложке модного журнала красоваться. Почему-то у меня не возникло сомнений насчёт её статуса. Я никогда не видел эту девушку в посёлке. «Может, она вообще всё время живёт здесь, наверху?» — подумал я.

— Подождите, Михаил Сергеевич сейчас вас примет.

Голос показался странно знакомым. Я кивнул и подошёл к окну. Прислонился лбом к холодному стеклу, толстому, слегка рассеивающему лунный свет. Все стёкла были покрыты плёнкой-артефактом, похожей на прозрачный полиэтилен, но она была намного прочнее стали.

Уже стемнело — и на расстоянии было сложно различить детали. Только где-то на горизонте вздымались башни периметра. Огромная бетонная стена, сделавшая честь великой китайской, отгородила причудливый мир Зоны от обычной реальности. Где-то внизу, на границе, тяжёлым басом зарокотал пулемет, ему вторили хлопки СВД откуда-то сверху, видимо, на крыше тоже были расположены огневые точки.

Зашипели осветительные ракеты, подсвечивая пространство перед башней. Раздались нечеловеческие крики и уханье.

— Не обращайте внимания, это химеры лезут после выброса, — сказала секретарша из-за стойки — и я узнал голос.

— Альфа-14?

Она удивлённо вскинула брови.

— Да?