Монолог Нины

Они и хозяйничали. Учась когда–то в Смольном, — а старшие даже окончив этот замечательный институт, — они многому были научены. Умели многое. И с удовольствием, как свидетельствуют семейные легенды, занимались хозяйством. Приехав, Николай Николаевич, сходу, увёз их в Старую Гуту к своему другу Рихарду Бауэру. Записался его родственником. И занялся тем, что умел и любил — выездкой лошадей на местном конном заводе. В свои 63 года он оказался молодцом! Наталья Николаевна тоже трудилась — приглашаема была в семьи колонистов, учила их детей французскому, да и «цивилизованным» немецкому с голландским: разговаривали–то они и писали на мешанине из старо–фламандского, старо–швабско–немецкого и некоего благоприобретенного уже в России за 200 лет типично деревенского межплеменного койне. И не плохо зарабатывала. Было–то ей далеко за семьдесят! Бабушка Марфа хозяйничала — хозяйство было огромно. Мама росла беззаботной, казалось бы, сельской нимфой. Только время было жестокое. В 1919 и 1920 гг. прокатилась по Украине волна чудовищных по какой–то тёмной библейской ритуальной жестокости массовых сожжений живьём(!) меннонитов — немцев и голландцев. Волынь ужас этот затронул чуть меньше — жгли, главным образом, многочисленные и многонаселённые колонии Левобережья — в Таврии, на Хортице и под Мелитополем. Но жгли и у Одессы. И у нас — у Винницы, под Житомиром, вокруг Кременца…

Организовывал и направлял убийц Троцкий, подстрекая и провоцируя этот невиданный геноцид, якобы, с целью заставить меннонитов–пацифистов служить в его красной армии. А за одно отбить охоту и у украинского населения уклоняться от мобилизации… Тогда у нас, на Волыни только, погибло их в огне около шестидесяти тысяч… Детей, в основном — их в меннонитских семьях, как у евангелистов, полным полно было! А молодёжь и семейные — эти давно мобилизованы были на разные «общественные» мероприятия. Мама была свидетельницей зверских убийств стариков–колонистов, которых для того люди из местечек пригоняли около двух лет к нам в Гутенские леса…

Свирепствовали в основном комиссарствующие евреи — их в «черте оседлости» было большинство. Узнав, что «на верху» свои — Троцкий, Ленин, Свердлов, Зиновьев, прочая шушера, — в органы ЧК бросились они в 1918 скопом — кланами, семьями, — кагалом, — грабить! Люмпен, в основном, грязная городская и местечковая уголовная шваль. Но и налётчики профессиональные тоже. Бандиты, само собою. А в общем — сарынь. Бездельники — они «дело» почуяли — возможность моментально обогатиться, обирая население «на законном основании» — «грабя награбленное»! И «с этим лозунгом в сердце», — «поняв» его буквально, — забили собою кадры криминальной большевистской охранки до отказа. А после февраля 1922, — когда ЧК упразднили и организовали ГПУ, — кроме них в этой палаческой машинки вовсе никого не оказалось! И они бесчинствовали, как им психология их воровская подсказывала! Никто же их, кроме своих, не контролировал. Зверствовали, убивали. И всё — ради грабежа, ради захвата «камней», выдирая их вместе с ушами, и добычи золота — этого хоть из тайников, хоть изо рта! К ним, на Юг, спасаться от таких же питерских, а потом и от московским большевиков, бросились все сословия, веками зарабатывавшие царской службой и накопившие честно свои достояния! А там встретили их мерзавцы, которые по приказу главного своего швондера жгли живыми беззащитных соседей! Тех, кто их, бездельников, двести лет кормил и поил! Жгли по всей Украине. И на немецко–голландской «улице» её, в частности, где сопротивления им никто — по религии своей — оказать не мог.

Не мудрено, что когда в 1941 на Украину ворвались немцы, и в Киеве, — как и в тысячах других украинских городов и сёл, — счастливый народ встретил их «хлебом и солью», начался невиданный со времён хмельничины еврейский погром! И уже сама Украина уничтожала теперь всех подряд своих палачей. Виновных. И не виновных тоже. Всех скопом! Тех даже, — а их подавляющее большинство было — нормальных и добрых, — кто тогда, в Гражданскую, и думать не думал кого–то трогать, вообще, обидеть кого–то. Кто не грабил никого и никого не убивал…

Козлы–провокаторы — они ради наживы — снова загнали свой народ на очередную бойню…