Читаем Монологи о наслаждении, апатии и смерти (сборник) полностью

В семидесяти километрах от Гаваны недавно построили супермаркет с чем-то вроде ресторана для автомобилистов. Там мы сделали привал. Я заказал мороженое, актриса же предпочла сок из сахарного тростника, который давили прямо здесь. Этим занимался обнаженный до пояса, покрытый потом человек. Он вставлял пучок стеблей между двумя вращающимися барабанами, расположенными один над другим, а потом крутил ручку. Сок капал в стаканчик из нержавейки, укрепленный внизу диковинной машины.

Лавочка продавца сока находилась снаружи ресторана, на свежем воздухе. Над цементной стойкой, выкрашенной синей краской, укрывшись под крышей из плетеных листьев, висела птичья клетка. Внутри возился зеленый попугай. Он усердно работал своим клювом со светло-бежевым наростом над каким-то шаром, состоящим из раздавленных стеблей тростника и кусочков несвежего мяса цвета каштана. Не дожидаясь наших недоуменных расспросов, продавец, улучив момент, сообщил нам, что это мясо крысы. Актриса, рассказывая свою историю про Изабеллу и попивая сок, следила глазами за попугаем, клюющим крысиное мясо. Лучики света, просачивающиеся сквозь плетеную крышу, освещали ее лицо нежными бликами. У меня возникло желание сфотографировать ее. Такое со мной случилось первый раз за много лет.

«Куда все-таки смотрела Изабелла: на мои туфли или на мои ноги? – продолжала актриса, когда мы снова сели в машину. – Действительно, когда я стала подниматься по той каменной лестнице, я испытала необычайное ощущение, особенно приятно было ступням. Камень был сухим и прохладным, словно бы я шагала по плетеному настилу. На каждой лестничной площадке стояли цветочные горшки. Пока мы поднимались, начался дождь. Сначала подул сырой и теплый ветер, красные и белые лепестки цветов задрожали, на ступенях появились первые капли». Ей показалось, что сейчас должен начаться один из тех жутких ливней, которые она столько раз видела здесь, на Кубе. Здешние ливни отличаются тем, что никогда не предугадаешь их начало, буря охватывает сразу весь город, в одно мгновение улицы становятся реками, а дождевые капли, кажется, вот-вот пробьют насквозь лобовое стекло машины. Как будто прочитав ее мысли, Изабелла прошептала: «В Тринидаде дожди очень спокойные».

Изабелла исполнила «Лагримас неграс»[25].

Даже если ты бросил меня,Даже если ты разбил мои мечты —Вместо ненависти и проклятийЯ благословляю тебя.Мне больно терять тебя,Мне грустно терять тебя,О, мои слезы,Ты не знаешь, что они черны, как и моя жизнь.Мне больно терять тебя,Мне грустно терять тебя,О, мои слезы,Ты не знаешь, что они черны, как и моя жизнь.Но даже если это будет стоить мне жизни,Я лучше соглашусь умереть!Я не оставлю тебя,Я не хочу страдать,Даже если ты уйдешь от меня.Но даже если это будет стоить мне жизни,Я лучше соглашусь умереть.Я не оставлю тебя,Я не хочу страдать,Даже если ты уйдешь от меня…Ради тебя я оставила все…Жизнь – безделка.Я хочу лишь твоей любви,Чтобы ты доверял мне.Я не оставлю тебя,Я не хочу страдать,Даже если ты уйдешь от меня.Но даже если это будет стоить мне жизни,Я лучше соглашусь умереть…
Перейти на страницу:

Все книги серии Пальмира-Классика

Дневная книга
Дневная книга

Милорад Павич (1929–2009) – автор-мистификатор, автор-волшебник, автор-иллюзионист. Его прозу называют виртуальным барокко. Здесь все отражается друг в друге, все трансформируется на глазах читателя, выступающего одновременно и соавтором и персонажем произведений. В четырехмерных текстах Милорада Павича время легко уступает власть пространству, день не мешает воплощению ночных метаморфоз, а слово не боится открыть множество смыслов.В романе-лабиринте «Ящик для письменных принадлежностей» история приобретения старинной шкатулки оборачивается путешествием по тайникам человеческой души, трудными уроками ненависти и любви. В детективе-игре «Уникальный роман» есть убийства, секс и сны. Днем лучше разгадать тайну ночи, особенно если нет одной разгадки, а их больше чем сто. Как в жизни нет единства, так и в фантазиях не бывает однообразия. Только ее величество Уникальность.

Милорад Павич

Современная русская и зарубежная проза
Ночная книга
Ночная книга

Милорад Павич (1929–2009) – автор-мистификатор, автор-волшебник, автор-иллюзионист. Его прозу называют виртуальным барокко. Здесь все отражается друг в друге, все трансформируется на глазах читателя, выступающего одновременно и соавтором и персонажем произведений. В четырехмерных текстах Милорада Павича время легко передает власть пространству, день не мешает воплощению ночных метаморфоз, а слово не боится открыть множество смыслов.«Звездная мантия» – астрологическое путешествие по пробуждениям для непосвященных: на каждый знак зодиака свой рассказ. И сколько бы миров ни существовало, ночью их можно узнать каждый по очереди или все вместе, чтобы найти свое имя и понять: только одно вечно – радость.«Бумажный театр» – роман, сотканный из рассказов вымышленных авторов. Это антология схожестей и различий, переплетение голосов и стилей. Предвечернее исполнение партий сливается в общий мировой хор, и читателя обволакивает великая сила Письма.

Милорад Павич

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Измена в новогоднюю ночь (СИ)
Измена в новогоднюю ночь (СИ)

"Все маски будут сброшены" – такое предсказание я получила в канун Нового года. Я посчитала это ерундой, но когда в новогоднюю ночь застала своего любимого в постели с лучшей подругой, поняла, насколько предсказание оказалось правдиво. Толкаю дверь в спальню и тут же замираю, забывая дышать. Всё как я мечтала. Огромная кровать, украшенная огоньками и сердечками, вокруг лепестки роз. Только среди этой красоты любимый прямо сейчас целует не меня. Мою подругу! Его руки жадно ласкают её обнажённое тело. В этот момент Таня распахивает глаза, и мы встречаемся с ней взглядами. Я пропадаю окончательно. Её наглая улыбка пронзает стрелой моё остановившееся сердце. На лице лучшей подруги я не вижу ни удивления, ни раскаяния. Наоборот, там триумф и победная улыбка.

Екатерина Янова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Современная проза