Мономах. Смерть банкира

Через полгода салон Юлии стал самым популярным в столице. У нее покупали мебель все — начиная от эстрадных звезд, заканчивая министрами. Свиридова умела найти подход к каждому клиенту, умела разрекламировать товар, уговорить поставщиков снизить цены и, что самое главное, подобрать себе в подчиненные настоящих фанатов своего дела. Вскоре в определенных кругах Свиридова заслужила репутацию умелого и изворотливого бизнесмена. Теперь, когда она прочно стояла на ногах и могла финансово помогать своей семье, еле-довало позаботиться о себе самой. Но личная жизнь Юлии складывалась не совсем удачно — ей попадались мужики слабовольные, инфантильные, при всем при этом не желавшие признавать свою никчемность и тайно мечтавшие подчинить эту сильную женщину себе.

Банкир Цаплин оказался единственным человеком, который в определенном смысле заслуживал внимания. По крайней мере, он ухаживал за Свиридовой не из-за ее положения в обществе и денег. Но Цаплин погиб, и Юлия вновь осталась одна. Правда, теперь ее жизнь нельзя было назвать серой и скучной — постоянные нервные встряски, плюс напряженный график работы. Да еще и этот мрачный тип из охранного агентства.

«Впрочем, если бы его приодеть, как следует, его неотесанность сразу станет менее заметной», — подумала Юлия, на миг оторвавшись от своих деловых бумаг.

И тут же заставила себя вновь вернуться к договору, решив, что телохранитель не заслуживает столь пристального внимания к своей персоне.

Глава 11

— Надеюсь, вчерашняя история не выбила тебя из колеи? — вместо приветствия поинтересовался Токарев, открыв дверцу машины перед приближающимся Кричевским.

— Все в норме, — натянуто усмехнулся тот, устраиваясь на заднем сидении рядом с полковником. — Работаем…

И хотя Кричевский старался держаться уверенно, нездоровая бледность на его лице и слегка суетливые движения говорили о том, что неудача не только больно ударила по профессиональному самолюбию майора, но и заставила изрядно понервничать.

— По-моему, сейчас тебе лучше выбросить все случившееся из головы и думать лишь о главном, — успокаивающе проговорил Токарев. — Ведь впереди самый напряженный и ответственный день от которого зависит очень многое.

Снисходительный тон полковника явно пришелся не по вкусу Кричевскому, и он резко сменил тему:

— Что вам удалось выяснить о задержанных?

— Немного, — полковник задумчиво опустил глаза. — Совсем немного…

— Не тяни, — поторопил Кричевский.

— Хорошо, — согласился полковник. — Один из арестованных — Сергей Иванович Пантелеев, тридцать пять лет, уроженец Пскова, не женат. Но это паспортные данные. Семь лет не работает. Бомжует, как он сказал. Сейчас данные уточняются. Пока совершенно точно могу сказать лишь то, что некто Пантелеев действительно получал паспорт в Ленинском райисполкоме Пскова десять лет назад. Данные, серия и номер совпадают. Снимок в паспортном отделе не нашли.

— Это все?

— Нет. Летом тысяча девятьсот девяностого, после смерти матери продал квартиру. О дальнейшей его судьбе в Пскове не знают.

— А что говорят родственники, знакомые?

— Родственников у него нет. А что касается знакомых, то, как сообщили соседи, Пантелеев вел достаточно замкнутый образ жизни. Не контактировал даже с ними. Думаю, не заинтересуйся мы им, так бы и дожил до смерти невостребованным.

— Чем он занимался эти семь лет?

— По его словам — ничем. Перебивался с хлеба на воду. Попрошайничал, разовые заработки, ну и все такое…

— Связи с криминальным миром?

— В списках арестованных и отбывавших сроки не числится… Осведомители тоже не в курсе…

— Что делал в аэропорту?

— Говорит, решил немного поработать носильщиком.

— Значит, из местной партии?

Токарев отрицательно покачал головой.

— Местные бомжи за своего не признают. Проститутки тоже говорят, что видели впервые.

— Второй?

— Второй из Азербайджана. Зная, что мы не можем ничего проверить, вешает всякую лапшу на уши. Подозреваю, что и паспорт липовый. Но это единственный источник информации о нем. Рустам Тарсанов, родился двадцать четвертого июля тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года в городе Физули. К сожалению, это все, чем мы располагаем.

— А что делал в аэропорту?

— Говорит, в Москве проездом. Неделю назад подвергся разбойному нападению. Остался без гроша в кармане. Родственников и знакомых в столице нет. Горя желанием возвратиться на родину, засучил рукава и принялся зарабатывать на билет всеми возможными способами… Твердо придерживается этой легенды. По крайней мере, ни разу не сбился.

— Связи?

— Тоже никаких зацепок. Одна из проституток утверждает, что неделю назад видела его в ресторане.

— Что в определенном смысле подтверждает его версию…

— Да.

— Как сошлись?

— Оба утверждают, что познакомились на стоянке такси.

— А сумка чья?

— Пантелеев говорит, что нашел. Порывшись в боковом кармашке, обнаружил сотню баксов. За потрошением сумки его застукал Тарсанов. Решили вместе замочить находку в буфете.

— Ну, а сумку-то зачем спрятали в камере хранения?

— Чтобы хозяин не опомнился.

— А как насчет жестяной коробки?

— Оставили на потом.