Monster in me (СИ)

Недельное воздержание сносит крышу, особенно когда объект желания так близок. Сидит на расстоянии вытянутой руки. Ехать в особняк далеко, а терпения нет. Альфа выруливает на дорогу к своему офису. Юнги хочется до умопомрачения. Он такой красивый в красном, он так вкусно пахнет, а этот голос… Ким хочет слышать его стоны под собой. Альфа уже возбужден. Одной рукой держит руль, второй притягивает Мина к себе. Внюхивается, шарит ладонью по телу. Мин сам тянется. Приподнимается на сиденье, касается губами уха, спускается к шее, покрывает ее влажными поцелуями. Все тело омеги словно прошибает током. Одно касание к горячей коже: и он сам не свой, он не принадлежит себе. Юнги сквозь проем между пуговицами на рубашке просовывает свою руку и касается раскаленной кожи. Водит по ней, царапает, хочет быть ближе. Намджун рычит в ухо омеги, кусает мочку. Мин достает руку, опускает на член зверя, которого сейчас контролирует, и поглаживает его сквозь ткань брюк. Альфа накрывает его ладонь своей и с силой сжимает. Машина останавливается прямо перед зданием. Ким выходит, бросает ключи охране и втаскивает омегу в лифт. Прижимает к стенке и впивается в губы. Сминает их в жестком поцелуе, просовывает свой язык и буквально трахает им рот омеги. Мин постанывает, теряет опору под ногами, сползает вниз, но Намджун, приподняв его, впечатывает в стенку своим телом. Сильно мнет ягодицы, рвет в нетерпении так ему понравившуюся рубашку и припадает к обнаженной коже. До двери квартиры они доходят так же целуясь. Как изголодавшиеся звери, словно не видели друг друга лет сто. Хотя так и есть. Для Намджуна отсутствие Юнги в его жизни целую неделю — это ад. Это очень много. Монстр не врал, когда сказал,что скучал. Может, немного соврал. Он не скучал — он выл от его отсутствия. Раздирал альфу изнутри на клочья и требовал себе Мина. И вот он сейчас здесь, в его руках, в его постели и обнаженный. И монстр получит свою дозу. Это именно тот момент, когда словно весь мир принадлежит Намджуну. Хотя он сомневается, что если бы мир принадлежал ему — это было бы настолько крышесносно, как сейчас, когда он уже внутри омеги, где так горячо, так узко. Ни один мир не заменит альфе этих сладких стонов, этих умоляющих «еще», этих цепляющихся за его плечи пальцев, которые он ловит и целует по одному. Ничто не заменит ему Мин Юнги. Это его персональная отдушина, его святой Грааль, с которого он готов испивать веками. Мин Юнги - последняя деталь пазла Намджуна, и сейчас, когда они сплетены настолько, что не просочится даже воздух, Намджун это прекрасно понимает. Сильнее прижимает, сильнее обнимает и сильнее целует.

Юнги просыпается утром на разворошенной постели, сладко потягивается и на долю секунды ему кажется, что он самая счастливая омега в мире. Но уже в следующую секунду реальность обрушается всей своей силой на хрупкие плечи и придавливает к кровати. Мин судорожно обнимает живот, быстро сползает с постели и идет в душ. Уже стоя под струями воды, он думает, что альфа, наверное, спустился в офис или уехал по делам. Юнги сушит волосы, выходит из ванной и наспех одевается. Натягивая обратно изодранную спереди блузку, он слышит звуки со стороны коридора. Мин идет на звуки и оказывается на пороге огромной светлой кухни, где, прислонившись к окну, стоит альфа и говорит по мобильному. Намджун стоит к Мину спиной, и омега тихо делает шаг назад, прислоняется к стене и слушает разговор. Альфа кому-то обещает оказать личную честь «его величеству» и после представления нового министра сам почтить его визитом перед тем, как пустить пулю в лоб. Юнги прошибает холодным потом, когда он узнает, о ком говорит Намджун. О Чжуне. Юнги дрожит, еле передвигая ноги, вползает обратно в спальню и садится на постель.

— Ты проснулся? — Мин вздрагивает от неожиданности. Омега настолько уходит в себя, что не замечает, когда вошел альфа.

— Да… Только вот с душа, — пытаясь унять дрожь в голосе, отвечает Мин.

— Мне надо на работу, — альфа подходит вплотную, нагибается и медленно целует омегу в губы. — Ты можешь остаться здесь, тебе не обязательно ехать в особняк. Может, освобожусь пораньше, сходим куда-нибудь.

— Нет, мои вещи… в особняке мне хорошо, — тихо отвечает Мин и встает на ноги. Намджун смотрит на рубашку парня, идет в гардеробную и возвращается с белой футболкой.

— Я, видно, вчера был не очень аккуратным, — говорит альфа и передает футболку Мину. — Я распоряжусь, чтобы тебя отвезли. И вообще, я заказал завтрак, поэтому сперва поешь.

Намджун уходит, а Мин еще полчаса так и сидит на постели, пытаясь привести в порядок мысли. Мину кажется, он сходит с ума. Будто он живет с двумя разными Намджунами, и если один пугает своей резкой нежностью, то второй доводит до истерик своей чудовищностью. Намджун планирует убить Чжуна. Всю ночь он вжимает в постель, трахает и целует его сына. Якобы беспокоится о его завтраке, самочувствии, делает подарки, а потом хладнокровно обсуждает по телефону, как убьет его отца. «Что за ирония… что за жизнь», — думает омега.