Monster in me (СИ)

«Самое время удавиться», — думает омега, кулаком размазывая слезы по лицу. Руки неосознанно тянутся к животу, где без спроса и разрешения зародилась никому сейчас не нужная жизнь. Юнги не хочет этого ребенка. Искренне, честно не хочет. Да он и не родится. Намджун все равно заставит Мина избавиться от него. Носить ребенка человека, которого ты предаешь, и который, не раздумывая, свернет тебе шею, стоит ему только об этом узнать — груз слишком тяжелый для Мина. Он не вынесет этого. Это все слишком. Юнги зарывается лицом в подушку и воет. Истошно, отчаянно, кусает свои руки, в кровь раздирает ладонь. Юнги почти привык чувствовать боль как себя самого. Но даже этот барьер лопается до глупого беспрепятственно, мыльной, прозрачной совсем, пленкой, когда осознание того, что случилось, и чему только суждено произойти, бешено долбит на заедающий проржавевший стоп-кран. Юнги останавливается резко, бьется в титановый монолит реальности и будто отскакивает назад, с разбитым лбом и в кровь разворошенным нутром. Замирает скрытый душным пространством ткани и жмурится до невозможности выдохнуть, до мазутных пятен перед глазами, отчаянно сдавливая виски основаниями ладоней. Он же сейчас всего лишь бесправная вещь, никому не нужная, истрепанная и использованная. И от этого так пиздецки хреново, до тонкой болезненной тоски одиноко – не умереть бы. Но Юнги почти дышит, и плевать, что не кислородом и даже не вакуумом – болью, которая впервые настолько сильная, настолько осязаемая – Мин с ней не справляется, падает в пропасть под тяжестью собственного самообмана, где его вины во всем, кажется, девяносто девять целых девять десятых. Где его догоняет пустотой, перетертой с четкой, кристально ясной истиной: его место внизу, под землей и в гробу. Только там, где жизнь: ежесекундная смерть Юнги. Только там, где боль: Земля – предел, но не высь.

========== Your insanity ==========

Комментарий к Your insanity

Если бы они были счастливы, то наверное выглядели бы так. Запомним их такими:

НамГи

http://s020.radikal.ru/i708/1704/d6/60832d9aace0.jpg

ВиГукки

http://i079.radikal.ru/1704/f6/60b08357bad8.jpg

***

Уже второй день, как в стране объявлен режим чрезвычайного положения. Все началось в среду ночью. У своего дома был застрелен лейтенант полиции. Утром следующего дня в центральном полицейском участке начался пожар. Точнее, участок подожгли. Всех, кто успел выбежать и не задохнуться, встречали снаружи пули. Несколько бронированных внедорожников без каких-либо опознавательных знаков окружили здание участка, и люди со скрытыми за масками «монстров» лицами стреляли в упор в каждого, кто покидал здание. Весь этот ад происходил среди бела дня. Как потом в своих показаниях говорили жители соседних домов, казалось, что звуки стрельбы никогда не прекратятся. Весь вход участка и тротуар были усеяны трупами сотрудников полиции. Техен блестяще справлялся с возложенной на него обязанностью. Весь асфальт был залит кровью служителей закона. Крови в то утро было столько, что асфальт отмывали несколько часов, и все равно разводы не светлели. Нападающие скрылись до прибытия подмоги. Это было первым нападением из серии последующих, учиненных картелем The Red Bullet.

Граждане перестали выходить из домов с наступлением темноты. Страх окутал столицу. Как только солнце садилось, давящая тишина заполняла многочисленные улочки города, и все граждане до единого, сидя у себя в домах, ждали рассвета. Картель объявил войну силовым структурам, но боялись все. Во-первых, в городе некому было следить за порядком, полицию убивали, и число служителей закона сокращалось. Во-вторых, сейчас все участки были сконцентрированы на поиске нападающих. Чжун выступал по три раза в день по государственному телевидению и призывал граждан сохранять спокойствие, обещал со всем разобраться. Но каждый раз, когда в ходе вечернего выступления, президент продлевал дни ЧП, надежда населения угасала. Правительство скрывало истинное число погибших. По официальным данным погибло пятнадцать служителей порядка за четыре последних нападения. По неофициальным данным число погибших доходило до ста двадцати.

***