Monster in me (СИ)

Ши Хек и Джин в сопровождении охраны покидают прием. Президент расслабляет галстук, откидывает голову назад и пытается собрать мысли вместе. Только не Юнги. Он мог ожидать этого от Джина с его амбициями, но не от Юнги. Президент не может понять, как так получилось, что его сын из заложника превращается в любовника его врага. Поэтому альфа его и не убивает, и не калечит. Все ведь логично. Мин выглядит прекрасно. Словно живет все это время не в заточении, а дома. Все факты, все признаки указывают на то, что Ши Хек прав. Юнги предает своего отца, спевшись с его врагом. Чжун этот месяц место себе не находит, не спит, думая о сыне, а тот оказывается прекрасно проводит время с Намджуном и даже помогает ему опозорить президента перед всей страной. Как теперь отмыться от этой грязи? Как восстановить репутацию, а главное — что делать с блудным сыном? Намджуну он точно не нужен. Этот глупый ребенок влюбляется совсем не в того альфу. Ким попользуется им и выбросит. «Почему я не слушаю Ши Хека никогда? Почему я так слепо верил в придуманный мной образ Юнги?», — сокрушается президент и отпивает воды.

***

Намджун заталкивает Мина в Бентли и сам садится за руль. Юнги молчит всю дорогу. Намджун это молчание не прерывает. Они заходят в особняк вдвоем. Кайл не может скрыть удивления от того, как рано они возвращаются. Мин сразу поднимается в спальню, альфа идет за ним. Юнги снимает пиджак и бросает на пол, туда же летит шарфик. Он садится на край кровати и смотрит на свои руки.

— Поздравляю. Ты своего добился, — тихо, еле слышно произносит омега.

— Сильно болит? — Намджун стоит, прислонившись к дверному косяку, и кивает на руку Юнги. — У тебя отличный удар.

— Это все из-за тебя. Так что мне твое притворное сочувствие не нужно, — Юнги даже не поднимает головы. Намджун подходит к парню, становится напротив.

— Я думал, тебе придется защищаться от общественности, а ты защищался от своей семьи, — Ким пристально смотрит на парня.

— Ты молодец. Блестящий план. Мне больше никто не поверит, — с горечью в голосе говорит Мин.

— Ты прав, я своего добился, и ты, в принципе, можешь идти, — говорит Ким.

— Ты меня отпускаешь? — не веря спрашивает Юнги.

— Я планировал тебя на приеме оставить. Вернуть, как бы, твоей семье, — с сарказмом говорит альфа. — Но так уж получилось, что твоей семье ты не очень-то и нужен оказался. Как и мне в принципе.

«Не нужен» впивается под корку сознания, мигает там красным и заставляет внутренности омеги скручиваться. Больно. Намного больнее, чем все, что до сих пор пришлось пережить. Юнги кусает губы, часто-часто моргает, пытается взять под контроль рушащийся внутренний мир, но не получается. Юнги ломается. Также, как его мечты до этого. Также, как и его надежды. Также, как и вся его жизнь. Сползает с кровати на пол, сидит придавленный тяжестью этих двух слов к дорогому персидскому ковру и обнимает себя. Сам себя обхватывает руками и пытается склеить, собрать воедино.

— Какая ирония, — шепчет одними губами парень и отползает от Намджуна. — Не нужен… Я тогда могу уйти? — бесцветным голосом спрашивает омега.

— Можешь. Мне просто интересно, куда ты пойдешь, — усмехается альфа.

— Домой, — Юнги уже не контролирует дрожащий голос. — Я смогу им все объяснить. Что бы ни было на приеме, они поймут и примут, потому что они моя семья. Хотя откуда тебе это понять? — свою боль Юнги перенаправляет на агрессию. Как и всегда. Она - лучший помощник. — Что ты знаешь о семье и любви? — словно выплевывает слова Мин.

Намджун смеется. Долго и искренне смеется, чем вызывает недоумение у Юнги.

— О какой семье ты мне сейчас рассказываешь, малыш, — Ким подходит к прижавшемуся к стене и все еще сидящему на полу омеге. — У меня ее нет. Но у меня есть партнеры, и они все мне верны, — альфа присаживается напротив Юнги, обхватывает его лицо ладонью и заставляет смотреть на себя. — А те, кого ты называешь семьей, скорее поверят мне, чем тебе. Поверят прессе, своим знакомым, да хоть дворнику, но только не тебе. Так они, в принципе, и сделали сегодня вечером.

— Они меня любят, — дрожащими губами произносит омега.

— Кто тебя любит? Твой отец, который идет на поводу у супруга, или твой брат, собственноручно сдавший тебя мне месяц назад? — усмехается в лицо омеге Намджун. Юнги пытается переварить последнее предложение альфы, но не может.

— Причем тут мой брат, — не выдерживает Мин.

— Твой брат прислал мне адрес места, где ты прятался. Видно, от большой любви, — Ким не может остановиться, видит, как больно бьют его слова, но продолжает. Хочется добить. Намджуна раздражает эта слепая вера в свою семью, которая сегодня на приеме показала себя не в лучшем свете. Ким и так еле сдержался, чтобы собственноручно не размазать брата этого омеги по стене. — И ты собираешься вернуться к ним?