Монстр

Натянула пару медицинских перчаток и начала с Беккера. Эшлинг перевернула его, словно рыбину, которую подумывала купить на рынке, осмотрела его рану и нахмурилась. И я снова осознал, что, несмотря на хрупкий вид, она могла за себя постоять. Она не была ни слабой, ни брезгливой.

Эшлинг указала на Беккера, даже не спросив, как его зовут.

– Начну с этого, поскольку ему необходима срочная медицинская помощь. Может, не будешь стоять без дела, Сэм, и поможешь мне положить его на стол?

Это насмешка? Я бы не стал сдерживаться в выражениях, да не мог себе этого позволить. Так уж вышло, что Эшлинг оказывала мне большую услугу, а потому я оставил ее снисходительный тон без внимания, закинул почти отключившегося Беккера на плечо и пошел за ней в небольшое помещение, в котором стояли хирургический и письменный столы и большой шкаф с лекарствами.

Комната была заставлена медицинским оборудованием, анестетиками, капельницами и тонометрами.

Вопросов из разряда: «какого хрена?» становилось все больше, пока я пытался сообразить, откуда эта скромная, невинная женщина, которая проходила ординатуру в Женской больнице Бригэма в качестве акушера-гинеколога, знала о подобном месте, да к тому же имела к нему беспрепятственный доступ.

– Что это за место, черт возьми? – процедил я, не привыкший, чтобы меня держали в неведении. В особенности притом, что я всегда считал, будто знаю о младшей Фитцпатрик все, что только можно.

– Оно принадлежит моему другу. Здесь он лечит людей, у которых нет страховки. Людей, которым неотложная помощь не по карману, – кратко пояснила она, указав подбородком, куда положить Беккера. Так я и сделал.

– И ты помогаешь ему в этом деле? Это незаконно, Эшлинг. Я не могу позволить тебе этим заниматься.

В ответ она громко хохотнула.

– Я видела, как ты выстрелил человеку в голову, а теперь пришел подлатать своих наемников. Какое лицемерие. Осмелюсь сказать, Сэм, это так шикарно сказано, что, думаю, за одно только это утверждение ты должен попасть в более высокую категорию налогоплательщиков, чем та, в которой состоит моя семья.

– Ладно я, но ты – совсем другое дело.

– С твоих слов… – она пожала плечами, – ты мне никто.

– Я правая рука твоего отца. Моя задача – беречь его детишек от беды. И я сделаю все, что потребуется, чтобы ты не угодила за решетку.

– Ты будешь держаться от меня подальше, Бреннан, и дашь мне сделать мою работу, иначе я больше никогда не стану тебе помогать.

Эшлинг подошла к расположенной рядом раковине, выбросила перчатки и, тщательно вымыв руки с мылом, надела новую пару, пока я сверлил ее суровым взглядом. Она права. Имеющийся у нее доступ к этому месту мог принести мне пользу. Старику Джерри незачем знать о том, что его дочурка ведет себя как идиотка, пока мне это на руку.

– Билет предъявишь? – спросила она, стоя ко мне спиной.

– Ты о чем, мать твою? – нахмурился я.

– На шоу, которое ты, судя по всему, смотришь. Проваливай, Сэм. Я здесь работаю.

Скрыв свое удивление (и восторг оттого, что обнаружил ее властную сторону), я прислонился к двери, наплевав на Ангуса, который по-прежнему лежал в приемной с безжизненно болтающейся рукой и стонал, как порнозвезда.

– Думаю, я лучше останусь и понаблюдаю за тобой в деле, если не возражаешь.

– Возражаю.

– Позволь, я скажу иначе: мне плевать, возражаешь ты или нет. Я остаюсь.

– Я не буду их лечить, – пригрозила она, но уже начала ножницами разрезать на нем рубашку.

– Нет, будешь. Твое стремление приносить пользу сильнее ненависти ко мне.

– Еще посмотрим, – тихо ответила она, быстро и без труда извлекая пулю из легкого Беккера.

– Тогда напомню про клятву Гиппократа.

Это было прекрасно. Наблюдать, как Эшлинг, которую я знал еще семнадцатилетней девчонкой, твердой рукой достает пулю из легких человека, пока он корчится от боли. Было видно, что пуля не прошла через легкое, но все равно зрелище вышло впечатляющее.

– Есть новости? – спросила она, начав накладывать швы.

– О чем?

– О моем отце и разразившейся вокруг него шумихе в СМИ.

Ты о той, которую я создал, взломав облачное хранилище несчастной женщины, чтобы утолить свою жажду крови?

Наблюдая, как Джеральд чуть не обделался со страху в присутствии всей своей семьи, пока пытался объяснить этот заголовок, я испытал лишь легкое удовлетворение. Я уготовил для него грандиозные планы и непременно их осуществлю. Скоро.

– Все еще занимаюсь этим.

– Как-то ты не торопишься. – Ее изящные брови сошлись на переносице, пока она накладывала швы Беккеру, который уже был без сознания.

Эшлинг была похожа на английскую красавицу, корпевшую над клетчатым платьем, а не на врача, штопавшего второсортного бандита.

– Если есть претензии, поговори с моим менеджером.

– Ты сам себе менеджер, – заметила она.

– Верно, – я помолчал для большего эффекта, – и мне плевать, что ты думаешь о моей работе, так что ты в пролете, Никс.