Монстр 34 (СИ)

Конечно в городе были не только ламии, наблюдались и знакомые арахны, и необычные саламандры. Впрочем, последние были всего лишь разновидностью ящерок. А вот такие монстры как гиртаблилу были в новинку. Чиутаха предупредила, что эти монстры крайне опасны. Гораздо опаснее мантикор или огров. Но меры безопасности в городе соблюдались, хотя и не очень строго. На ядовитое жало монстродевы был надет мешок с тряпьём. Невесть какая защита, особенно учитывая, что нравы и законы тут были не в пример лояльнее к монстрам, чем в том же Кривом Вороне. Поговорив с караванщиками, соратники узнали, что в половине случаев нападений обвиняется человек и мамоно получает все права на мужчину. Если мамоно и несёт наказание, то как правило при нападении на женщину. Но и тут серьёзных санкций против неё никто не применяет. После получения этой информации Ольга уже не расставалась с ППШ и не забывала брать три гранаты, покидая танк. Никакие доводы Ласкина и Чиутаха не успокаивали её. Она только бурчала, что ей ещё спасибо скажут, и внимательнее приглядывала за Николаем и Алексеем. А вот Николай приосанился и чувствовал себя орлом. Ещё бы, почти все взгляды незамужних монстродев доставались ему. В чём было дело, разъяснила Лукина, ставшая внештатным экспертом по монстрам. Мамоно чувствовали демоническую энергию в мужчинах. Та же гремлин из Булатограда сказала, что от Дмитрия разит кентаврицей. Сама Ольга, как девушка, даже не рассматривалась в качестве потенциального мужа. У Алексея вроде ни с кем из монстров близких отношений не было, но сержант ещё по Кривому Ворону помнила странные слухи, что от Алексея кем-то попахивает. С точки зрения девушки, от мехвода разило дизельным топливом и смазочным маслом. Но монстры ощущали в нём демоническую энергию непонятного происхождения. Мало ли кто положил глаз на Калачёва, но связываться с ней явно было небезопасно. Свободным оставался только Петров. Именно за ним следовало приглядывать особенно тщательно. Терпеть рядом с собой постоянно змею или паука, пусть только наполовину, радистка-пулемётчица не собиралась. Дорогу к дворцу короля узнали достаточно быстро. Владелец целого гарема из девушек-жуков был достаточно радушен и расчётлив, чтобы принимать и выслушивать всех просителей, но при этом не упускать выгоды для себя, своих жён и города. До приёмных часов команда успела побродить по рынку и пораспрашивать старожилов о жизни в городе. Так что к дворцу они подошли, будучи полны опасений, как бы их тут не совратили. Впрочем, они также узнали, что у города имеются серьёзные проблемы с Орденом. Дворец был роскошным. Мраморные колонны и большие окна, украшения из золотых жуков (тех самых скарабеев) и две огромные статуи у входа. Обе изображали одного мужчину, египетской наружности, атлетического сложения, с суровым лицом воина и атрибутами фараоновой власти. По примерным прикидкам Николая статуи были не менее 15 метров в высоту. А учитывая, что одежда и украшения не были частями статуи, а были надеты на них отдельно, можно представить, что это изображения какого-нибудь божества. Одежду и украшения таких размеров для простого фараона делать не будут… наверное. Сам дворец своей формой напоминал пирамиду. Посетителей было немного. Уже через час настал черёд Ласкина и команды. Всей группой старлей решил не тащиться. С ним пошёл Николай, поскольку он был хитрым и скользким как угорь и Чиутаха, которую палкой не отгонишь от любимого. Скорее уж подманишь. В приёмной зале отряду пришлось стать свидетелями не совсем приличной сцены. Король, в котором без труда угадывались черты статуй у входа, сидел на отделанном золотом и камнями троне, ублажая своё либидо одной из жучих, которых во дворце было немало. Одна из этих скарабеек как раз и проводила гостей в приёмный зал. Сам правитель был одет только до пояса сверху. Даже кентаврица выглядела растерянной. А вот король добродушно улыбнулся и сказал:

- Я слушаю вас, чужестранцы. Не обращайте внимания на наши игры. Я понимаю, что у вас свои законы и обычаи, но у нас всё несколько иначе. Больше свободы, так сказать. Если кто-то из вас возбудился, можете сделать то же самое здесь, но чур, моих жён не трогать. Так с чем вы пожаловали?

Голос мужчины был полон наслаждения, но при этом звучал ровно и уверенно. Просители не знали, что настоящие оргии происходят по ночам, когда мужчина не может ясно выражаться. И по сравнению с ними, то что происходило сейчас, тянуло на невинную игру. Первым пришёл в себя Дмитрий. Он коротко поклонился как военный, несмотря, что перед ним король. Даже не поклонился, а кивнул. Вспомнив то, что ему говорила керпи, встречавшая просителей, о правилах разговора с королём, он собрался и выложил суть своего прошения: