Монстр 34 (СИ)

- Товарищ командир, а как вы думаете? Рядом с вами день и ночь торчит женщина с вот такими формами. Но, вы не подумайте, она тоже была согласна. Одинокая женщина остро нуждается в мужчине, это Ольга у нас идейная, а Летерия она практичная.

- И что? Скоро свадьба? – С интересом поинтересовался Дмитрий.

- Какая свадьба?

- А как ты думал, русско-татарская морда? Испортил девушку, давай жениться.

- Да кто её портил? – Поморщился старшина. – Я у неё уже то ли третий, то ли пятый. Она давно уже не девочка. Только с мужиками не везёт. То погибнет в бою, то пропадёт без вести. Я от такой женщины и не сбежал бы, но она же почти вся в науке. Снаружи только тазовая часть торчит и груди.

- Слушай, герой-любовник, а что потом? – Дело происходило в сарае с танком. Ольга и Алексей отсутствовали, прислуга тоже и, кроме танка, других свидетелей их разговора не было.

- Потом? А никакого «потом» нет, командир. – Кисло поморщился Николай. – Она мне нравится, но не более того. А ей нужен рядом мужик. Вернее в постели. Но чувств нет. Я могу жить с этой женщиной, могу жениться, если она захочет, и даже могу растить с ней детей. Но вот чтобы такой прям любви нет.

- А ты любил когда-нибудь? По-настоящему? – Дмитрию нравились такие разговоры по душам. Он пошарил по карманам, но вспомнил, что всё курево было уже потрачено.

- Нет. – Николай достал флягу. В последнее время его потянуло на спиртное, но он старался сдерживаться, чтобы не расстраивать Летерию.

- Тогда откуда ты знаешь, что такое любовь?

- Ну я не знаю, конечно, но ведь должно быть на женщину что-то ещё, кроме стойкой эрекции. Это вы все тут такие монахи. Лёхе вообще пора жениться на танке. Хех, только кто ж из них женой будет?

- Ясное дело, что танк, Лёха же может его завести. – Схохмил старлей и протянул руку к фляге старшины.

- Танк у нас такой кобель, что его может завести кто угодно, даже Ольга. – Заржал заряжающий передавая флягу командиру.

- Давай рассуждать логически. – Ласкин сделал глоток из фляги. – В танке есть дырки, в которые, кроме Лёхи, никто не залезал? Есть. А в Лёхе есть дырки, в которые кто-нибудь залезал, включая танк? Нет. Ну и кто тут жена?

- За что я вас люблю, командир, это за вашу пытливость ума и логические выкладки. – Усмехнулся Николай, беря фляжку обратно.

- Мне по ночам кони стали сниться. – Сказал внезапно Дмитрий. – Знаешь, будто иду я по полю, а вокруг меня кони пасутся, много коней. И пегие, и вороные, и в яблоках. Каких только нет. А мне очень нужно найти рыжую кобылицу с серыми глазами. Зачем, сам не знаю, но чувствую, что надо, что только она может меня вывести с этого поля. А найти не могу. Кобылиц мало, а рыжих нет даже коней.

- То есть вы ещё и пол скотины определяете? Сильно. – Николай сделал глоток. – Я даже знаю, как зовут эту кобылу. Вот если говорить о вас, я бы сказал, что вы влюблены. Вам даже снится ваша зазноба, правда в такой вот животной форме. А Летерия ко мне во сне не приходит даже в образе коровы.

- А с чего бы ей приходить к тебе во сне, если вы наяву каждый день видитесь?

- Твоя правда. Будешь? – Николай протянул флягу командиру.

- Давай. Что это? Брага? – Ласкин принял флягу и тоже сделал глоток.

- Ага. Местного разлива. И берёт хорошо, и похмелье легче. Не, а всё-таки, не хотелось бы тебе Чиутаха приласкать непотребным образом?

- Да иди ты. Вот уж действительно кобель, на каждый задранный хвост бежит. Мне жена нужна, а не временное удовлетворение мужских потребностей.

- Вот зря вы так, командир. У нас с Летерией всё проще. Ей нужен мужик с «перцем», мне – баба с сиськами. У нас этот, как его… слово мудрёное. Свинблиноз что ли. По принципу «Ты – мне, я – тебе».

- Это называется симбиозом, то есть совместной жизнью. – Вздохнул Дмитрий, выпивая остатки браги. – А если дети пойдут?

- Оформим всё по закону! – Заверил Петров. – Штамп в паспорте тут не ставят, но в церковь сходим, клятвы свадебные принесём друг другу. Стерпится – слюбится, знаете ли. Раньше люди без любви вместе жили и ничего. Вон какую страну отгрохали! Всей Европе во главе с Гитлером по зубам дали. И я уверен, что наши товарищи додавят фашистскую гадину в её логове.

- А сам уже не надеешься вернуться?

- Да мне похрен. – Внезапно признался старшина, устраиваясь поудобнее на трансмиссии боевой машины. – У меня там ничего нет. Ни жены, ни семьи. Я сирота, у меня и дома нет. Живу без корней, как перекати-поле. Что есть в том мире, чего нет здесь?

- Социальная справедливость. – Хмыкнул Ласкин.

- Слушай, командир, позволь я тебе скажу кое-что как старший младшему. – Проникновенно начал Николай, положив руку на плечо Дмитрию.

- Валяй. – Безэмоционально ответил тот.