Монстр

Руки Виктора, прежде стиснутые в кулаки, бессильно опустились. Кайтен увидела, как гнев, сквозящий в его взгляде, позе и речи, просто испаряется, стирается, уносится ветром вместе с Маркусовыми слезами. Кайтен вспомнила давний разговор с Виктором о его родителях. Тогда они были вместе, тогда они были счастливы, тогда все беды были надежно похоронены в прошлом. Но даже тогда отказ от собственного ребенка в угоду жизни с чистого листа показался Кай нелепым.

– Они пытались… – когда Вик сумел заговорить, его голос дрожал. – Они пытались связаться со мной, после того как Второй Порядок бы свержен?

– Несколько раз, – кивнул Маркус, вновь потянувшись за бутылкой. – Но ты был очень упрямым и не стеснял себя в выражениях, когда объяснял им, почему не хочешь их знать. В итоге… они перестали пытаться.

– Зачем?..

– Но ты ведь сам уже знаешь, не так ли? Мне нужен был надежный союзник. Тот, кто стал бы моей карающей дланью.

Виктор смотрел на него так, будто где-то в глубине души все еще надеялся, что находку в собственной квартире можно объяснить как-то иначе, но Маркус отнял эту надежду. Кайтен осторожно приблизилась к Виктору и коснулась его локтя, чтобы напомнить: «Я здесь, я рядом, и я готова еще тысячу раз повторить тебе, что это все не твоя вина». Вик не взглянул на нее, но накрыл ладонью ее пальцы. Его кожа даже под тканью перчатки была невыносимо холодной.

– А теперь для меня все кончено. – Маркус, оторвавшись от бутылки, промокнул манжетами дорогого пиджака уголки губ. – Я недооценил ваших революционных друзей. Думал, что сумел купить профессора Кверти, но, как оказалось, свою свободу он выкупил еще раньше – у этого Лукаша. Только у меня нет желания торговаться с ним за свою. Я могу получить ее здесь и сейчас… и абсолютно бесплатно.

Он достал из-за пояса пистолет. Кай не успела даже испугаться – дуло прижалось к виску Маркуса. По характерному звуку нагревания Кай поняла, что пистолет лазерный. Такой поджарит мозги за мгновение.

– Маркус, это безумие, – неожиданно для себя выпалила Кайтен. Она ненавидела его – как она его ненавидела! – и умом была совершенно не против его замысла. Но было что-то еще. И это заставляло ее говорить вещи, возможно, более правильные, чем безукоризненная логика, управлявшая ее жизнью раньше. – Вам не нужно этого делать.

Виктор ощутимо стиснул ее пальцы. Кай не поняла почему, но это сбило ее.

– Не нужно? – насмешливо вскинул брови Маркус. – Я слишком долго пробыл здесь в поисках возможности отомстить. Но моя жизнь закончилась в тот день, когда я не смог защитить мою Софию… и Фиону. Мы остановились на Фионе. – Слезы беспрестанно катились по его щекам. – Горе придавало мне сил, чтобы ломать чужие жизни. И это казалось оправданным, потому что я собирался сломать несравнимо больше. Но теперь, когда Справедливость отняла у меня это… Это все было напрасно. Зря. Зря. Зря я здесь задержался так надолго…

– Дядя… – предупреждающе начал Виктор, шагнув вперед.

Маркус не отреагировал. Он отвернулся, разглядывая уровень Галилея – цветущие сады и парки аттракционов, декоративные сгелитиевые мосты над искусственными водоемами и сверкающие гладкие поверхности высоток… Мягкое освещение и приличная высота превращали все это в сказочное кукольное королевство, а столбы дыма, поднимающиеся от станций, напоминали, что вскоре королевство падет.

– Вы когда-нибудь замечали, насколько это место мирное? – спросил Маркус неожиданно тихим, срывающимся на шепот голосом. И, не дожидаясь ответа, нажал на спусковой крючок.

Короткая вспышка – энергетический разряд прошил его голову насквозь, мгновенно прижигая края раны. Наружу не выплеснулось ни капли крови. Более аккуратного способа уйти из жизни не стоило и искать. Тело Нэша повалилось на перила, свесилось с них – и, проиграв безнадежную схватку с гравитацией, улетело вниз вслед за выпущенным из мертвых пальцев пистолетом. Падения не было слышно.

Через несколько секунд на смотровой площадке о Маркусе напоминали только перстни и недопитая бутылка. Вдалеке нежными розовыми огоньками перемигивались кабинки запущенного колеса обозрения.

Кайтен заледенела под потоками холодного воздуха, прижимая руки ко рту. Если бы он сделал это раньше, Кира была бы жива. Виктору бы не пришлось мириться с тем, что на его руках кровь стольких людей. Сама Кайтен до сих пор сидела бы в своей обманчиво нерушимой скорлупе. Маркус Нэш был манипулятором, безумцем и убийцей, но в эти секунды, под частый стук собственного сердца, Кай чувствовала все это не так остро и категорично. Всего лишь еще один мертвец. Всего лишь еще одна изломанная, зачерствевшая, изуродованная душа. Еще одно чудовище, порожденное чередой трагических случайностей.