Монстр с нежным сердцем (СИ)

Дальше — больше. Чем больше проходило времени, тем явнее становилось видно, как природа умнеет с каждым днем. Исчезли засухи и умерилась сырость в определенных районах. И нет, тропики остались тропиками, иначе как бананы вырастут? Просто дожди и туманы отныне перестали мешать горожанам, дожди теперь лили строго дозированно и тогда, когда нужно, то бишь по ночам, освежая города и щедро орошая поля.

Пожаров тоже теперь можно не опасаться, особенно случайных, от забытой трубки на конюшне и костра в бору. На всех конюшнях мира поселились сеновальцы и глиноклоки (в Англии), которые мигом гасили нечаянный очаг возгорания: глиноклок, похожий на ослика, с руганью затаптывал огонь, костеря на все лады пьяного конюха, а сеновалец, некрупный барашек, похожий на стог сена, лениво приползал и плюхался на костерок, душа его ещё в зародыше. А если огонь всё же успевал разгореться и с жадностью набрасывался на добычу, в противостояние с ним бросался ветер. В зависимости от ситуации он выдувал огонь из помещения или, напротив, убирал кислород, не давая огню ни малейшего шанса. Но это происходило недолго, до тех пор, пока не проснулись духи огня… С пробуждением огненной стихии пожары и вовсе прекратились. В домах, по крайней мере, там, где люди живут и могут случиться человеческие жертвы. Огонь тоже стал разумным и слился с магией настолько, что вспомнил свое собственное колдовство, в общем, на сталелитейные заводы перестали поставлять уголь и дрова, вместо них в печах загудело вечное Губрайтово пламя. Оно же загорелось и в плитах на кухнях, так что нефтяная промышленность заглохла на взлете, так и не пригодившись. Осознав, что нефть больше не нужна, нефтяники припухли, готовясь к тому, что нефтяные отрасли придется забыть. Побастовав пару недель, закрылись фабрики по производству танкеров и бурильных вышек. Но ненадолго. Их снова открыли после перепрофилирования, начав производить безобидные ложки и железные кружки для турпоходов…

Как быть с машинами, господа? Бензин же из нефти производится… Нет проблем… Духи механики, работу хотите? Красноглазые гремлины вмиг стали желто- и зеленоглазыми, толпами ринувшись на вакантные места — в моторы автомобилей. А также в тракторы и комбайны, поезда и пароходы, с удовольствием включаясь в союз с человечеством. Их доселе сдерживаемая энергия заработала в полную мощь, разгоняя механизмы машин, питая их силой куда надежней керосина, бензина и прочего топлива, с помощью которого работали двигатели внутреннего сгорания. Автокатастрофы с тех пор забылись навсегда. Да и правильно вообще-то, разве пристроенный гремлин позволит, чтобы с его подопечными что-то плохое случилось?! А уж тем более с любимой машинкой!..

Тем же гремлинам доверили и первые самолеты с вертолетами, позволив им взлететь без топлива. Разумеется, с учетом живых «моторов» внутренние пространства машин переоборудовали, сделав уютные помещения для духов заместо топливных баков, ведь теперь моторы приводились в движение не преобразованием энергии бензинового топлива, а волшебной силой самого гремлина. Вот так постепенно гремлинам были отданы все механизмы в мире: от настенных ходиков со стиральной машиной до могучих гигантов — текстильных, ткацких и прочих фабрик. Ведь гремлины же тоже разнообразный народец, от крох часовщиков до чудовищных монстров, залегших в недра гигантских машиностроительных и сталелитейных заводов. Огни Губрайтов и одомашненные гремлины отлично поладили меж собой и прекрасно сработались, принося пользу человечеству.

И как же несладко пришлось тем, кто отваживался на добычу легких денег… Несчастным воришкам попросту перекрыли кислород: вот вздумал один банк грабануть, всё рассчитал-приготовил, вот уж и в сейф проник, вот сверлочек в замочек вставил, а в замке знаете кто? Пр-р-равильно, гремлин! Тужится медвежатник, кряхтит, одну алмазную головку на другую сменил, а сейф — ни в какую. Только пуще сверло тупит… А сзади голосок вежливый раздается:

— Так-с, уважаемый мистер Вор, не соблаговолите ли вы поднять ручки? Благодарю, а теперь повернитесь и снимите лыжную шапочку. Оп-па, это вы, мистер Эн? Что ж, вынужден сообщить — вы арестованы!

Известная фраза «моя милиция меня бережет» стала не просто фразой, а действительностью. Оборотень в погонах защищал граждан вернее преданной овчарки, непреклонным роком вырастая позади карманников и разных бандитов, приходя всегда и вовремя. Дядя Степа на улицах Санкт-Петербурга, Москвы и Сыктывкара стал явлением самым обыденным, и стихи про него родились раньше Михалкова… Рубеус Хагрид перестал быть единственным полувеликаном, ещё до его рождения по всему миру народились дети людей и нефилимов, а те из них, кто родился в России, и стали теми самыми дядями Степами.