Монстр снаружи

Встал чуть в стороне, чтобы не мешать Доротее стрелять. А она взялась за дело с огромным удовольствием и полной самоотдачей. Стрелы летели одна за другой, сдвоенные залпы перемежались одинарными во время отката скилла. Прямо эльфийский лучник удавился бы от зависти, глядя на такую стрельбу.

Ошарашенные атакой с неожиданной стороны от нового противника, игроки на несколько мгновений растерялись. Это стоило одному жизни. Потрошитель ухватил его щупальцем, притянул к себе и насадил на несколько торчащих из брони шипов. При этом он так улыбался, слушая крики умирающего игрока, что у меня мурашки по спине побежали. И вот с этим существом я собрался договариваться?

Доротея, несмотря на обиду и мстительность, не оставила бедолагу-игрока мучиться на шипах. Несколько стрел в голову и, несмотря на то, что он был выше девушки на два уровня, игра для парня закончилась.

Второй, оставшийся на время без внимания всех противников, сориентировался в ситуации и кинулся прямиком на нас. К счастью, он был не танком, с пути бронированной туши нам осталось бы только драпать. А так я использовал свой коронный приём, расовую абилку. Летящий шаг скеллига. Оказавшись за спиной противника, я воткнул лезвие кинжала ему в основание шеи. Мы оба были двадцатого уровня, так что система никак не влияла на мою атаку. А с дыркой в затылке продолжать жить трудно.

— Вот и всё, — объявил я, убирая кинжал за пояс и шагая обратно к Доротее. — Бой окончен, они получили по заслугам.

— Вы кто такие? — прошипел Потрошитель. — Вы сломали мои игрушки. Не дали насладиться их болью. Выпотрошить их, медленно наматывая кишки на руку и слушая крики.

Я встал перед Доротеей, на всякий случай загораживая её. Если этот псих кинется, то схватит меня, а у девушки будет шанс сбежать. Но не зря же мы сюда пёрлись. Хоть собеседник и выглядит неадекватным, но попробовать поговорить надо. Только вот ему всё-таки нужен психиатр, а не психолог.

— Мы тебе не враги, — я продемонстрировал пустые руки. — Ни по сути, ни системно. Мы вошли через чёрный ход, так что не числимся в рейде. Мы пришли поговорить.

— Поговорить? — прошипел эльф. У него что, помимо ненормально острых зубов ещё и змеиный язык? — Ну, говори, чело…

Я откинул капюшон. При виде моей рожи он осёкся. Неплохо, даже босса данжа проняло. Может, не зря я выбрал эту расу.

— Я не человек, — озвучил я уже очевидный факт. — Как и ты. Но при этом мы похожи и во многом одинаковы. Из нас пытаются сделать монстров. Но внутри мы люди. Да, ты тоже был игроком. Как мы, как они, — я указал на трупы. — Один мой знакомый игрок недавно погиб. У него закончились сейвы. Но потом я снова встретил его. Он был в числе эльфов, которых ты выслал в рейд на поверхность.

— Монстры, люди, какая разница, — пожал плечами Потрошитель, отмахнувшись человеческой рукой. — Нет, серьёзно, какая между ними разница?

Я удивился, но при этом и обрадовался. Он всё же готов к диалогу! Не собирается бездумно кидаться и пытаться выпотрошить, выполняя заложенную программу.

— Люди свободны в своих действиях и решениях, — заявил я. — У них есть выбор. В том числе, быть монстром или не быть им.

— Ты только что убил своего товарища, — указал он щупальцем на тело игрока.

— Он мне не товарищ, — покачал головой я. — Он как раз монстр, хоть и выглядит как обычный человек. Внешность ничего не решает. Вот мы с тобой явно монстры снаружи, — я продемонстрировал когти и почесал ими лысую башку, потом указал на его щупальце. — Но мы не обязаны быть монстрами внутри. Тебя заставляет заложенная программа. Но ты на самом деле не бот, созданный системой. Ты такой же человек. Тебя используют, не спрашивая твоих желаний. Дали роль чудовища и заставили её отыгрывать. Стёрли твою память о прошлом.

Потрошитель молчал, задумчиво кивая то ли моим словам, то ли своим мыслям.

— Ты помнишь, что игроки ходят сюда всё время и часто убивают тебя? — спросил я. — Прошлый раз был на той неделе, насколько я знаю. Или тебе подчищают память о поражениях? Вот помнишь такого бледного типа, альбиноса с дредами?

— Я не запоминаю человеческие лица, — отмахнулся Потрошитель. — Зато помню их крики и мольбы о пощаде. Я знаю, что не раз умирал и возрождался.

— А воспоминания о жизни вне этого подземелья сохранились? — поинтересовался я. — Хоть что-то, какие-то отрывочные образы.

— Да, — кивнул эльф. — Я помню. Светит солнце, зеленеет травка, рядом растёт деревце… Моя жертва кричит и извивается. Кровь из распоротого брюха окрашивает траву алым. Я тяну за его кишки, перекинутые через ветку деревца. Да, это было удобно, жаль, что тут не растут деревья.

Я едва сдержался, чтоб не начать материться. При словах о солнышке и травке я было начал радоваться — рано.

Так, надо менять план. Я хотел убедить Потрошителя покинуть данж. Уйти за барьер, начать жить нормальной жизнью. Но вот только этого маньяка там и не хватало! А если его грохнут, то он наверняка переродится в своём логове. И ничего не изменится. Впрочем, оно в любом случае не изменится.