Читаем Монстры полностью

                 Обычный малыш                 Привел Хусенова в такую ярость                 Что он стал выбрасывать в окно                 Что попадалось под руку —                 Чайник, чашки, ложки…                 Очередь дошла и до малыша                 Его спасло только чудо —                 Живи, малыш!                 И не приводи никого больше                 В такую ярость                 Житель Пекина                 Три года хранил в холодильнике                 Труп убитой им из ревности жены                 На суде он поведал                 Что очень любил ее                 И не мог с ней расстаться                 Да, воистину                 Сильна как смерть любовь                 Шокирующий случай                 Произошел                 В Каменецко-Уральске                 Свердловской области                 Мать за 200 рублей                 Продала свою дочь                 Трехлетнюю Голубеву Елену                 Чтобы купить бутылку водки                 И купила                 Сейчас ждет мальчика                 Этот выйдет подороже —                 Мальчик все-таки                 Проститутки Наталья и Мария                 Прятали украденные мобильники                 Во влагалище                 Но попались по какой-то глупости                 В общем, куда ни прячь —                 Милиция отыщет                 Для нее нет тайн и потаенных мест<p>Бог, чудо и чудище</p><p>Имя Бога</p>1БОГБеОмГрБеОмыГрядБездОмытГрядуБездна Омыта ГрядущимБездна Осыпается ГулкоБезумцев Омыта ГлаваБлеском Осанны ГрядущегоБездн Осып ГулкБуде Омыт ГлавБлес Осанн ГрядуБез Осы ГулБуд Омы ГлаБле Оса ГряБеОсГуБуОмГлБеОсГрБОГБОГБОГ2ОТЕЦОтТрЕвЦаОткТреЕврЦарОткрыТребуЕвреЦарьОткрылся Требующий Евреям ЦарьОткрылся Тайный Единый ЦелыйОблаком Тьмою Едою ЦельюОтцам Темных Евреев ЦепкихОбраза Творенья Евангелья ЦарьОткры Тайн Един ЦелыОблак Тьме Едо ЦельОтца Теми Еврее ЦепкОбра Творе Еванг ЦарОтк Тай Еди ЦелОтц Тем Евр ЦепОбр Тво Ева ЦарОтТаЕдЦеОбТьЕдЦеОтТеЕвЦеОбТвЕвЦаОТЕЦОТЕЦОТЕЦ3СЫНСоИзНаСошИзвНамСошеИзвечНамСошел Извечный НамСошел Известник НебесСудим Извечный НеправедноСпасенье Имел НамСоше Извест НебеСуди Извеч НепраСпасе Име НамСош Изв НебСуд Изв НепСпа Име НамСоИзНеСуИзНеСпИмНаСИНСЫНСЫН4ДУХДуУтХрДушУтеХраДушУтешиХрабрДуш Утешитель ХрабрыхДуш Удрученных ХранительДенно Утешитель ХвалебныйДеяний Учитель ХрабрыхДуш Удруч ХранитДенн Утешит ХвалебДеян Учит ХрабрДуш Удр ХранДен Утеш ХвалДея Учи ХрабДуУдХрДеУтХвДеУчХрДУХДУХДУХ<p>25 Божеских разговоров</p>1982Предуведомительная беседа

МИЛИЦАНЕР Товарищ Бог, правда ли есть все, что здесь говорится от Вашего, извините, имени?

БОГ Все правда, что говорится от Моего Имени.

МИЛИЦАНЕР Я понимаю, понимаю. Но от Вашего ли, извините, имени говорится?

БОГ А от чьего имени здесь говорится?

МИЛИЦАНЕР Здесь говорится от Вашего имени, но Ваши ли, извините, это слова?

БОГ Все слова мои.

МИЛИЦАНЕР Я понимаю, понимаю, но вот таким именно образом, в таком именно месте, в такое именно время?

БОГ Я всегда таким именно образом, в таком именно месте, в такое именно время.

МИЛИЦАНЕР Я понимаю, понимаю. Но как же тогда отличить Вас, извините, от не-Вас?

БОГ А тем, что Я есть, а не-Я не есть.

МИЛИЦАНЕР Понятно, извините.

1-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Вот молодежь на комсомольском съезде                 Ликует и безумная поет                 А дальше что? – а дальше съезд пройдет                 А там уже и старость на подъезде                 А дальше – смерть! и в окруженьи сил                 Бог спросит справедливо и сурово:                 Где ж был ты, друг? – А я на съезде был                 – А-а.                 На девятнадцатом на съезде комсомола?                 Ну-ну3-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Вот прудик, и не прудик – яма                 И от него до неба прямо                 Прямой столб воздуха стоит                 Как будто небо говорит:                 Живи, мол, прудик дорогой                 Ты невиновен, Бог с тобой4-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Кабы мне завести себе садик                 Где-нибудь перед домом иль сзади                 Вместо чтобы страдать и метаться                 Лучше в грядочках было б копаться                 Посидишь, покопаешь и снова                 Поглядишь там на солнце-луну                 А Бог выглянет, скажет сурово:                 Значит, садик копаешь? – ну-ну.9-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия