Читаем Монстры полностью

                 Когда я, помню, крысу гнал                 Из-под кровати                 Мне ужас кожу содрогал                 А долг велел изгнати                 Я топотал, я делал вид                 Под хлопанье дверей                 А крыса мне и говорит:                 Чего шумишь, еврей12-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Вот девочка сбежавшая с набоковских                 Стеклянно-фосфорических страниц                 О, девочка, смотри – не оглянись                 А то случится все как у Набокова                 Уж лучше на Толстого оглянись                 Но если уж оглядываться, скажем                 Так лучше уж на Бога оглянись                 Он ласково наклонится и скажет:                 О, девочка, набоковская                 Живи14-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Необъяснима жизнь цветка                 Растущего без задней мысли                 Без пистолета у виска                 Судьбу хоть бы на гран превысить                 Но человек – он не цветок                 Он сразу метит пистолетом                 В чужой там или свой висок                 Иль в сердце, или в рот – но это                 Уже есть с Богом разговор                 Который Бог нам попускает                 Лишь говорит: Послушай, эй!                 Смирись! – а тот курок спускает15-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Малая деточка в море купается                 Фыркает, бьется как мелкий зверек                 Море пред ней, ясно, не расступается                 А ей зверюшечке и невдомек                 А вот когда предо мной не расступится                 Я зарыдаю, скажу: Расступись!                 А оно скажет в ответ: Отъебись!                 Кто за меня неживого заступится20-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Тьма настала среди ночи                 И пожрала всяку плоть                 Голосом змеиным шепчет:                 Подь сюды, родимый, подь                 Страшно, Господи, как страшно!                 Бог мне улыбнется: Ишь!                 И чего ж тебе так страшно? —                 – Да ведь так не объяснишь                 Но страшно, Господи, страшно! —                 – Ишь, и вправду дрожит весь21-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Когда вы меня здесь заарестуете                 Это очень здесь даже легко                 Но не все беспредельно легко —                 За меня перед Богом ответите                 Спросит Он, пред тем как наказать:                 А за что ж вы его так безнравственно? —                 – А что вред от него государственный —                 – Государство что ли поменять? —                 Подумает Бог                 Но не станет23-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Духовной пищею томим                 В столице снежной я томился                 И постовой милицанер                 На перекрестке мне явился                 Он с виду был как столб простой                 Главою в небо уходящий                 Он мне сказал: Стоишь – так стой                 И будешь здесь примером вящим24-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Пусть человек какой ни есть                 Но я один здесь на огромное пространство                 И как-то необыкновенно страстно                 Я это вдруг почувствовал как весть                 Святую в оперенье крыл                 И следом голос был:                 Ты здесь один на все огромное пространство —                 – Я это чую – необыкновенно страстно                 Я отвечал25-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР                 Бог меня немножечко осудит                 А потом немножечко простит                 Прямо из Москвы меня, отсюда                 Он к себе на небо пригласит                 Строгий, бородатый и усатый                 Грозно глянет он из-под бровей:                 Неужели сам все написал ты? —                 – Что ты, что ты – с помощью Твоей! —                 – Ну то-то же<p>Звери люди и сила небесная</p>1983Предуведомительная беседа

ЗВЕРИ О чем это он?

ЛЮДИ О чем это он?

СИЛА НЕБЕСНАЯ О себе.

ЗВЕРИ Почему это?

ЛЮДИ Почему это?

СИЛА НЕБЕСНАЯ Потому что венец творенья.

ЗВЕРИ Какого творенья?

ЛЮДИ Какого творенья?

Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия