Монстры не празднуют Рождество (ЛП)

Нырнув под покрывало, она поцеловала низ его напряженного, упругого пресса и лизнула гладкую головку плоти, решая, что парень мог заснуть, если хотел бы. Ей не нужно его участие для того, чтобы сделать то, что у нее было на уме. Опустилась ниже по простыни и оседлала его, заскользив по всей твердой, как сталь, длине члена вампира.

– Ты немного напориста по утрам, знаешь об этом?

– Позволь предположить. Ты не ранняя пташка?

– Не совсем, – произнес Дэниэл с содроганием. И прикрыл свои глаза рукой. – Эти шторы пропускают немного света.

– Не беспокойся, – Оливия натянула покрывало с кровати на плечи и накрыла их обоих им, возвращая темноту глазам вампира-любовника. – Так сойдет?

Он схватил ее за бедра и погрузился в нее.

– Доброе утро, любимая.

Было тяжело вставать и одеваться, но Дэниэл не собирался оставаться на кофе и разговор. Он не медлил. Хотя наклонился и поцеловал Оливию после того, как надел футболку, и после того, как натянул джинсы, теперь мерил шагом комнату, выискивая свои носки, но уже после всего сомневался, что вернуться в постель и прижаться к ней плохая идея.

С другой стороны, прошлой ночью он пропустил оговоренную встречу. Полностью вылетело у него из головы. Тело страстно требовало уйти, но разум и кожа тянулись назад к Оливии. Он разорвется на части из-за это. Или скорее ад разверзнется, потому что вампир очень уж сосредоточился на привлекательной певице. Дэниэл должен уйти отсюда и как-нибудь восполнить свое невыполненное обещание.

Удобно устроившись на смятых пурпурных простынях, Оливия спросила:

– У тебя есть душа?

Теперь ей хотелось поговорить о глубоких, таинственных вещах? Лучше пресечь этот разговор в зародыше, и быстро.

– Да, но она черна как бездна.

Вампир достал носок и надел его, но ему пришлось сесть на кровать, чтобы сделать это. Требовательные руки обвили его талию, и ее щека прижалась к его спине. Мужчина закрыл глаза, утопая в сладости прикосновения. Когда он ночью укусил ее, она не закричала. Оливия никогда не узнает, как много это значит для него.

– Я не верю в это, – произнесла девушка.

– Не веришь, что у меня есть душа? Да, но где-то очень глубоко. Никогда проходил курс «Вампиры 101 – все о вампирах», но некоторые вещи узнал за прошлый год. Вампирские души не яркие и не сияющие. Мы делаем дурные поступки, чтобы…

– Выжить. Но ты сказал, что не убивал.

– Не мог.

– И не создал других вампиров?

У него напряглась челюсть от мысли о встрече, которую он пропустил. Жизнь в опасности. И он позволил этой жизни – и двум другим – сорваться вниз.

– Создание других кровососов может быть хуже, чем смерть.

– Потому твоя душа такая яркая, как я и думала.

Девушка оптимистка, но Дэниэл не хотел окунаться в ее оптимизм. Это подобно солнечному лучику, промелькнувшему в пыльной комнате. Они знали друг друга только день, и сейчас не время для откровенного разговора о жизни и уж тем более не о том, были ли вампирские души темными или яркими.

Яркими? Черт. Оливия наивная, а Дэниэл собирался выйти за дверь и никогда не возвращаться. Она не заслужила развращения, которое последует за ним.

– Думаешь, что не можешь полюбить, – произнесла девушка.

Дэниэл покачал головой, ухмыляясь.

– Любовь – последняя вещь, о которой я волнуюсь.

– Это очень плохо. Каждый нуждается в любви.

Он резко обернулся и схватил ее за подбородок.

– Ты провела ночь, занимаясь любовью с вампиром, Оливия. Немного нетрадиционный способ проводить рождественские каникулы. Подумай над этим, хорошо?

Мужчина вышел в гостиную, но остановился около дивана, потому что не мог сделать ни шага вперед. Сжал пальцы в кулак и подумал о плохих, темных вещах – о себе – и сопротивлялся притяжению вернуться к ней. С Оливией тепло, ярко и нежно и это не походило ни на что ранее испытываемое им. И ее кровь на вкус -чертовски хороша. Яркая, живая, в отличие от его.

Дэниэл заскрежетал зубами и выдавил:

– Увидимся позже.

– Обещаешь? Вернешься вечером?

С такой надеждой. И для чего? Для еще одного ни к чему не обязывающему сексу? Ему все здорово. Но если она ждала любви и отношений и всей сопровождающей чепухи, то она ничего хорошего не дождется.

Дэниэл коснулся ладонью дверной ручки. Может быть, стоило показать ей всю свою тьму чем раньше, тем лучше.

Он не ответил на ее вопрос. Потому что был не уверен, мог ли причинить ей вред, не возвращаясь, или навредит себе больше, вернувшись для еще одного поцелуя и более увлекательных вещей, которые случились с ним.

С девочками было все хорошо, только они были расстроены, что он не появился прошлой ночью, как обещал. Дэниэл объяснил, что у него было еще одно дело и его извинения были приняты с кивками и тяжелыми вздохами. Их огорчение терзало ему сердце. Вполне заслужено.

Семья Джонс была забавной, если слово «забавно» подразумевало скрипеть зубами и ради спасения пребывать все время в забытье, что пугало даже Дэниэля.