Монстры у порога. Дракула, Франкенштейн, Вий и другие литературные чудовища

Есть и другая, гораздо более экстравагантная версия, которую выдвинул еще сорок лет назад известный социолог литературы Франко Моретти. Он предложил видеть в Дракуле символ власти капитала. Своеобразное марксистское прочтение. Ниже вы видите изображение Эбенезера Скруджа – легендарного персонажа повести «Рождественская песнь в прозе» Чарльза Диккенса.

Эбенезер Скрудж. Иллюстрация Артура Рэкхема.

Dickens, Charles. A Christmas Carol. London: William Heinemann; Philadelphia: J. B. Lippincott Co., 1915

Гений Диккенса выдумал Скруджа, а воображение Стокера – Дракулу. И тот и другой воплощают власть капитала. Вы скажете: «А где же в романе капитал?» Это вопрос уже к Моретти, но я писал и о накопленных монетах, и о том, что Дракула всех покупает и подкупает. У Дракулы два оружия: укусы и деньги.

Третья трактовка образа Дракулы связана с культурными стереотипами. Я уже много говорил о страхе Запада перед Востоком. Когда Ф. Ф. Коппола снимал свой фильм в 1992 году, он одел Дракулу в просторный, осторожно скажу, османский халат. Это атрибут, который пришел из восточного быта. Совершенно неслучайно все, что связано с Дракулой (а во времена Стокера уж точно), было символом опасного и далекого от европейцев Востока.

Наконец, четвертая, самая широкая интерпретация. Дракула вездесущ и вечен просто потому, что он не только воплощает все страхи имперски настроенного консервативного британца конца XIX века, но и помогает представить себе универсальную модель общества, живущего в эпоху быстрых и ощутимых социальных перемен. Ведь Дракула – это кривое отражение скрытых и явных желаний большинства людей: удовлетворять свои сексуальные потребности, обладать властью и богатством.

Вероятно, именно поэтому образ Дракулы ждала великая слава: в XX веке он стал суперзвездой кинематографа, и число лент с ним неумолимо продолжает расти.

Заключение

Наше путешествие по миру монстров длинного XIX столетия подошло к концу. Я надеюсь, вы не скучали. Теперь вы сможете блеснуть среди собеседников неожиданным объяснением природы любого монстра. Ну и конечно же продолжать – читать и смотреть. Литературные монстры в XX–XXI веке слегка сдали свои позиции. Отныне подлинные герои времени – монстры киношные. Кинг-Конг, Годзилла, акулы из «Челюстей» Спилберга, Чужой из знаменитой серии киноужастиков, Шрек, гигантские монстры-черви из «Дрожи земли» и многие-многие другие. Я не знаток фильмов ужасов XX века и не смогу исчислить всех. Зато я точно могу сказать: XX век снова произвел очередную революцию в мире монстров. В нем появились новые типы чудовищ. Технологический прогресс и наступление на природу, с одной стороны, породили таких «естественных» монстров, как Кинг-Конг, а с другой – материализовали пришельцев с далеких планет (Чужой). Катастрофические и антигуманные последствия ядерных испытаний и ужасы Хиросимы и Нагасаки разбудили Годзиллу. В этом одновременно и гуманистический, и экологический пафос произведений о монстрах.

Кадр из мультфильма 1931 г. «Технократия» (режиссер Винзор Маккей), в котором гигантский монстр предстает метафорой технического прогресса.

Everett Collection / Shutterstock.com

Кто знает, что нам готовят следующие 30–50 лет. Быть может, мы станем свидетелями появления доселе неизвестного типа монстров.

Станем, если выживем.

Литература к каждой главе

К главе 1

1. Cohen J. J. “Monster Culture (Seven Theses)” // Monster Theory: Reading Culture / ed. by Jeffrey Jerome Cohen. University of Minnesota Press, 1996. Р. 3–25.

2. The Monster Theory Reader / еd. by Jeffrey Andrew Weinstock. University of Minnesota Press, 2020.

3. The Ashgate Encyclopedia of Literary and Cinematic Monsters / еd. by Jeffrey Andrew Weinstock. Routledge, 2014.

К главе 2

4. Interpreting Goethe’s Faust today / eds. by Jane K. Brown, Meredith Lee, and Thomas P. Saine; in collab. with Paul Hernadi and Cyrus Hamlin. Columbia, SC, 1994.

5. A Companion to Goethe’s Faust: Parts I and II / еd. by Paul Bishop. Rochester, NY: Camden House, 2001.

6. Tobin R. D. ‘Faust’s Membership in Male Society: Prometheus and Ganymed as Models’ // Interpreting Goethe’s Faust Today / еd. by Jane K. Brown et al. Columbia, SC, 1994. Р. 17–28.

7. Latimer D. Homunculus as Symbol: Semantic and Dramatic Functions of the Figure in Goethe’s Faust // MLN, Oct., 1974, Vol. 89, No. 5, German Issue (Oct., 1974). Р. 812–820.

8. Stanford P. The Devil: A Biography. London, 1996.

К главе 3

9. The Cambridge Companion to ‘Frankenstein’. Cambridge: Cambridge University Press, 2016.

10. Shelley M. The New Annotated Frankenstein / еd. with Forward and Notes by Leslie S. Klinger. Introduction by Guillermo Del Toro. Additional research by Janet Byrne. Afterward by Anne K. Mellor. New York: W. W. Norton & Co., 2017.

11. Baumann R. Frankenstein 200: The Birth, Life, and Resurrection of Mary Shelley’s Monster. Bloomington: Indiana University Press, 2018.