Монтескье

Накануне уничтожения феодального государства французская буржуазия прежде всего задумывалась о природе государственной власти. У Монтескье проблема происхождения и развития государства занимает немалую долю среди других социологических проблем. Он не верил в зависимость государства от божественного произвола: теоретически признание божественного происхождения власти привело бы к самым плоским теологическим взглядам «отцов церкви» и Фомы Аквинского, политически же навеки оправдывало бы деспотизм в любых его проявлениях. Можно ли выступать против государственных порядков, сколь несправедливы и скверны они ни были, если они «от бога»? Поэтому просветители, в их числе Монтескье, исходили из договорной теории, утверждая, что политический строй создается не потусторонними силами, а людьми и в интересах людей. Придавая особое значение биологическим и географическим предпосылкам возникновения государства, Монтескье вместе с тем был убежден, что в конечном счете государство — продукт человеческого разума. Люди поняли, осознали, что вне государства они не смогут нормально существовать и развиваться, и поэтому они предпочли государство естественному состоянию.

При всей ограниченности такого подхода к обществу и государству он имел серьезное прогрессивное значение в борьбе с феодальноцерковными учениями.

Не менее решительно выступил Монтескье против теорий, отождествляющих власть государя с властью отца. Нельзя судить о государственном устройстве, доказывал просветитель, по аналогии с семейными отношениями. Крестьяне отнюдь не являются детьми своих феодалов, а их феодалы не похожи на родителей.

«Основываясь на том, — читаем мы в книге первой „О духе законов“, — что отеческая власть установлена самой природой, некоторые полагают, что правление одного — самое естественное из всех. Но пример отеческой власти ничего не доказывает, ибо если власть отца и представляет некоторое соответствие с правлением одного, то власть братьев по смерти отца или по смерти братьев власть двоюродных братьев — соответствует правлению нескольких лиц. Политическая власть необходимо предполагает союз нескольких семейств» (14, стр. 167).

Современные реакционные французские историки и философы объявляют Монтескье идеологом провинциальной знати. Но ведь именно провинциальная аристократия любила обосновывать свои привилегии патриархально-семейными традициями. Монтескье же высмеивал эти традиции, выступал как выразитель интересов поднимающегося третьего сословия, как борец против феодально-сословного строя.

Будучи представителем правого крыла просветителей, Монтескье не верил в силы и способности народных масс, в их революционный энтузиазм. Но ведь даже просветитель-демократ Руссо, искренний пропагандист народного суверенитета, оставлял за трудящимися сравнительно ограниченные функции в общественно-политической жизни. Тем меньше было оснований для защиты народоправства у Монтескье. Однако, пусть ограниченно и формально, он все же утверждал, что государственная власть существует для народа и соответствует характеру народа. Ему был ненавистен строй, в котором народ безмолвствует. Монтескье полагал, что в отдельных случаях у народа можно и даже должно учиться.

Монтескье указывает на три основные формы государственной власти, которые, по его мнению, могут в той или иной мере выполнять необходимые социальные функции: республику, монархию и деспотию. Под республикой Монтескье понимает правление, в котором верховная власть полностью или частично находится в руках народа. Монархию он характеризует как власть одного человека, осуществляемую посредством законов. Что касается деспотии, то она определяется как государственный строй, целиком подчиняющийся произволу одного лица, игнорирующего всякие законы.

Анализируя республиканский порядок, Монтескье выступает в защиту всеобщего избирательного права. Он доказывает, что народ может и выбирать достойных руководителей, и контролировать их. Вместе с тем просветитель против того, чтобы выходцы из народа избирались на руководящие должности. Здесь сказывается его стремление к компромиссу с привилегированными сословиями. Народ, пишет Монтескье, в высшей степени удачно избирает тех, кому он должен поручить часть своей власти. Он знает, например, что такой-то человек успешно воевал, и избирает его своим полководцем. Народ хорошо осведомлен о честных и справедливых судьях и может без колебаний поручить им любые судейские должности. «Но сумеет ли он сам выполнить какое-нибудь дело, — вопрошает Монтескье, — изучить места, возможности, благоприятные моменты, воспользоваться этими знаниями? Нет, этого он не сумеет сделать…

Подобно тому как большинство граждан вполне способно быть избирателями, но не имеет всех нужных качеств для того, чтобы быть избираемыми, народ способен контролировать деятельность других лиц, но не способен вести дела сам» (14, стр. 170–171).