Мор, ученик Смерти

реверанс и слегка нахмурилась, когда ее мозг мудро отогнал от себя зрелище ступающей

по ковру очень большой лошади.

Балкон выходил в один из внутренних двориков. Мор бросил взгляд за парапет, и

вскочил в седло.

— Остерегайся герцога, — посоветовал он. — Это все он.

— Отец всегда предупреждал меня о нем, — согласилась принцесса. — Я никогда не

ем, пока еду не попробует специальный придворный.

— Кроме того, тебе следует завести телохранителя, — продолжал Мор. Мне пора

уходить. Неотложные дела. Прощай, — добавил он тоном, который, как Мор надеялся,

должным образом выразил задетую гордость.

— Я еще увижу тебя? — спросила Кели. — Есть много такого, о чем я хотела бы…

— Не уверен, что тебе стоит забивать этим голову, — надменно ответил Мор.

Он прищелкнул языком, и Бинки скакнула в воздух. Скользнув хвостом по парапету,

она легким галопом углубилась в голубое утреннее небо.

— Я хотела сказать спасибо! — прокричала вслед Кели.

Фрейлина, которая никак не могла отделаться от ощущения какой-то не правильности

и шла за принцессой по пятам, озабоченно справилась:

— Вы хорошо себя чувствуете, мэм? Кели рассеянно посмотрела на нее.

— Что? — повелительным тоном переспросила она.

— Я только хотела узнать, вы хорошо провели ночь?

Плечи Кели опустились.

— Нет, — буркнула она. — Плохо. В моей спальне мертвый убийца. Он покушался на

мою жизнь. Не могла бы ты что-нибудь сделать с этим? И, — она подняла руку и

задержала ее в воздухе, — я не хочу, чтобы ты кудахтала «Мертвый, мэм? Убийца, мэм?»

или вопила. Просто разберись с ним, и все. Тихо и спокойно. По-моему, у меня страшно

разболелась голова. Так что кивни, но ничего не говори.

Фрейлина кивнула, сделала неопределенное приседающее движение и пятясь покинула

помещение.

* * *

Мор сам не понял, каким образом вернулся обратно. Небо просто изменило свой цвет,

став из льдисто-голубого угрюмым и серым, когда Бинки окунулась в провал между

измерениями. Лошадь не опускалась на темную почву поместья Смерти. В какой-то

момент эта почва просто оказалась там, прямо под ними, подобно авианосцу, который,

осторожно маневрируя, подводит посадочную площадку под реактивный истребитель,

избавляя пилота от связанных с приземлением хлопот.

Гигантская лошадь протрусила во двор конюшни и остановилась возле двойной двери,

помахивая хвостом. Соскользнув с седла, Мор побежал к дому.

И остановился, и побежал обратно, и наполнил кормушку сеном, и побежал к дому, и

пробормотал что-то себе под нос, и побежал обратно, и почистил лошадь, и проверил,

достаточно ли воды в ведре, и побежал к дому, и побежал обратно, и снял с крючка на

стене попону, и накрыл ею лошадь. Бинки, с благодарным достоинством принимая

заслуженную заботу, несколько раз приложилась мордой к его плечу, словно кивая.

Проскользнув через черный ход и пробравшись в библиотеку, Мор нашел помещение

совершенно пустынным. Даже в эти ранние часы воздух здесь казался сотканным из

горячей сухой пыли. Мору почудилось, что на поиски биографии принцессы Кели ушли

года, но в конце концов он нашел ее. Ею оказалась удручающе тонкая книжица. Она стояла

на полке, дотянуться до которой оказалось возможным только с помощью библиотечной

лестницы, шаткого сооружения на колесиках, сильно напоминающего древнюю осадную

машину.

Дрожащими пальцами он открыл последнюю страницу и застонал.

«За убийством принцессы, происшедшим, когда ей было пятнадцать лет, последовало

объединение Сто Лата со Сто Гелитом. Это косвенным образом повлекло за собой падение

городов-государств центральной равнины и подъем…»

Он читал все дальше и дальше, не в силах остановиться. Время от времени издавал

стон.

Наконец Мор поставил томик на место, но потом, поколебавшись, запихал его за

несколько других томов. И все равно он чувствовал, что книга там, пока слезал по

лестнице, предательски громко выскрипывающей миру о своем существовании.

В водах Плоского мира океанические суда были редкостью. Никому из капитанов не

нравилось выходить за пределы видимости прибрежной линии.

Печально, но факт: корабли, которые на расстоянии выглядели так, как будто

отправляются за край мира, исчезали вовсе не за горизонтом — они и в самом деле падали

с Края света.

Каждое или примерно каждое поколение находило несколько

исследователейэнтузиастов, которые сомневались в этом и — с целью опровергнуть сии

«домыслы» — отважно отправлялись в путешествие. Как ни странно, ни один из этих

путешественников так и не вернулся, чтобы огласить результаты своих исследований.

Поэтому нижеследующая аналогия с точки зрения Мора была лишенной смысла.

Он чувствовал себя так, как будто очутился в идущем ко дну «Титанике», но еще

чуть-чуть — и он будет спасен. «Лузитанией».

Он чувствовал себя так, как будто, поддавшись секундному импульсу, бросил снежок и

теперь наблюдает, как вызванная им лавина поглощает три лыжных курорта.

Он чувствовал, как вокруг него расплетаются нити истории.

Он чувствовал, что ему нужно с кем-нибудь поговорить, и побыстрее.

Это означало, что придется довольствоваться или Альбертом, или Изабель, поскольку

мысль о необходимости объяснять происшедшее крохотным синим булавочным головкам