Мораль в GQ

Но я не знаю имен живущих за стенкой - или орущих из-за нее. Я вижу страх в конкретных людях, среди которых много мне близких. Я не знаю, кто составлял списков разрешенных и запрещенных ньюсмейкеров - но знаю имена коллег, у которых они есть. Мои тексты, кстати, цензурировали тоже не безымянные Медведев и не Сурков. И вот мы смеемся, говорим о том, что во всяком безобразии следует соблюдать приличия, но на прощание я ловлю мимолетный взгляд: понял ли я, что плетью обуха? Знаю ли, что лишь дебилы идут в отлученцы?

У нас давние дружбы. Мы пережили август 91-го - когда лезли на баррикады - и август 98-го, когда мы орали: «А в плиточники пойдем! Мы ж умеем плитку классно ложить!» - и сбрасывали со стола заблокированные мобильники. То есть мы (они?) все стратегически знаем, что настоящим страхом мужчины должен быть страх исчезнуть завтра, а не получить мо морде сегодня. Страх, что наследники не примут наследства. Страх войти в историю Моникой при отсутствии Клинтона. Но они (мы?) очень хорошо научились менять галс, рассчитывая проскочить бейдевинд.

Мы все больше говорим на разных языках. Потому что в области морали не существует тактики и стратегии. Сталин раз позвонил Пастернаку, спросил: «А что ви думаитэ о Мандэльштаме?» - тот замялся: «Видите ли, Иосиф Виссарионович, дело в том, что…» - Сталин оборвал: «Спасибо, товарищ Пастэрнак…» - и повесил трубку. И Мандельштама не стало. И Толик, поведавший мне когда-то этот примечательный факт, остался вне борьбы и неборьбы: он просто умер от сахарного диабета. Во времена Андропова все были уверены, что он далеко пойдет.

У вас все в порядке с сахаром в крови?

Вы, надеюсь, намерены жить вечно?

Корабли лавировали?

И Толстой, по-вашему, с ума сошел бежать в Осташково?

Тогда ура.

Мужская трусость всегда исторически конкретна, как и любая истина.

Я больше не буду талдычить на смешную тему морали.

Эта моя колонка для GQ - последняя. Я не уполз в чистую политику из критики чистого разума, который, несомненно, отвечает в человеческом организме за мораль. Но порой в жизни надо все же делать повороты, не позволяющие плыть по прежней реке.

Увидимся где-нибудь там, в море.

Воспоминание о 30-х

Новая возрастная апологетика

1. Поколений нет

Петербургский житель, умница и то, что в Лондоне 60-х назвали snob Лев Лурье (из тех, знаете, по типу университетских преподов, который и непоглаженную сорочку носит так, что вводит в моду) в глухие, былинные годы писал диссертацию по теме, условно говоря, «Какие факторы повлияли на становление героев Гражданской войны». Натурально, была составлена картотека и придан математический аппарат.

Так вот: важнейшим фактором, влияющим на геройство, оказался год рождения. То есть мальчик из бедной семьи, родившийся между 1890-м и 1900-м, склонный по характеру к авантюре и драке, имел больше шансов обрести пыльный шлем комиссарства, чем его сильно старший-младший брат. Точно так же мальчик, произведенный на свет между 1905 и 1915-м, окончивший военную академию и миновавший репрессанс, попадал в расцвете юных сил на поля Второй Мировой, где утыкался либо головой в землю, либо плечами в генеральские погоны.

Диссертацию Лурье прикрыли - цинично говоря, поделом. Любые speculations, сиречь размышления, о разнице между поколениями есть досужие спекуляции. Поколения не меняются, развиваясь все так же, от фрондирующего адолессантства до стариковского консерватизма, - но меняются времена.

Почто хвалить мне идущего на смену?

Сегодняшний 50-летний папик, 1954 г.р., что до смерти будет зачесывать волосы назад, по молодняку слушал «Битлз» на обра(извра?)щенных в пластинки рентгенограммах, гулял в брюках-дудочках по «Броду», выцыганивал жвачку-майку у иностранцев, входил в райком, вступал в КПСС, мечтал о парткарьере, как вдруг - бац! - Горбачев, ускорение-перестройка, кооперативы, друзья в центре молодежных инициатив, 10 процентов отката за выбитый-умолчим-как-кредит, овалированные авизо, распиленный бюджет, пузо, тонированный «мерин», депутатство.

Нынешний 40-летний мужик, 1964 г.р., что прячет проплешину под якобы модной челочкой вперед, слушал «Зоопарк» на бабиннике «Дайна», сиживал в клешах-самостроках в «Космосе» на Пешков-стрит, иностранцев боялся, ибо слышал рассказы о семи валютных повешенных, фарцевал кроссовками, думал о карьере в райкоме, как вдруг - хрясь! - ускорение, свобода, Веселкин с голым задом в ночной дискотеке, курсы английского, работа на иностранцев, бабки в конверте, IT-менеджмент, «Фольксваген» от перегонщиков, Кипр.

Теперешний 30-летний парень, 1974 г.р., что подстригается в Persona Lab, сознательную жизнь слушал то, что хотел, гулял по Тверской в чем хотел, в путч потерял невинность в молодежном лагере в Болгарии, английский в институте зубрил стопудово, стажировался в Голландии, рассылал по рекрутерам резюме, устраивался на работу в офис с перегородками, получал социальный пакет, ел бизнес-ланч, ходил на концерт в Б2, ездил в Куршавель.