Мораль в GQ

Первые воровали, вторые осваивали наворованное, третьи обслуживали освоенное, ибо первые смекнули, что начальный капитал, вторичный капитал и управление капиталом - разный бизнес, не все ж самим.

Но повторяю, к смене поколений в бытовом смысле это не имеет отношения. Мы все катим по жизни, просто пейзаж за окном различен. Было время разбрасывать из-под колес камни, было - рассекать по асфальту. Понятно, что лучше других поколение, которому выпало шоссе с разметкой.

Чистенько.

Исторически скучненько.

Но, как знать, надолго ли.

2. Поколения есть

Тем, кому пришлось не скучненько, драйв оплатили сполна: тут и сдача своих, и водка на брудершафт с чужими, и мочилово, и ментилово: аж с парадного портрета вонь такая, что еще полвека затыкай нос, хотя - где во время переделов и перемен происходило иначе?

Поколение российских 50-летних - поколение новых циников, знающих одно: цель оправдывает средства. Что отличает их от старых циников, старомодно уточняющих: сколь долгосрочна цель? Кем поставлена? Как сочетается с другими целями?

То есть если старые циники знают, что порой можно идти по головам, а просто циники знают, что можно идти по головам, то новые циники глядят прозрачными глазами: какие еще головы? Мы правовое государство строим.

Эстетически новый цинизм принял форму не столько стеба - как это по ошибке считается - а такого послеремонтного «Хали-Гали», смеси Большого театра с Бухенвальдом, только без Ромы Трахтенберга, кандидата наук, как-никак. Эта эстетика - когда искренне, со слезой, кладут новые слова на старый гимн, а двуглавого орла - на красное пролетарское войсковое знамя. Внутренне новые циники пусты, пустота всасывает величие прошлого. Отказ от помеси Михалковых с Романовыми смотрится так же гадко, там слезинка по красоте, интеллигентность во взоре, Окуджава-Высоцкий, так, к слову, хорошо идущие в одном плей-листе с блатняком и совпопсой по радио «Шансон».

Поколение 40-летних в этом - эстетическом - плане описывать скучно: ну, традиционные циники, что есть, конечно, прогресс в смысле качества дороги, но не заслуга водителей. Правда, тут чуть больше личной свободы и чуть меньше патриотизма. Внутренняя пустота, невозможность остаться с собой наедине, боязнь оценить себя на весах мира всегда ведет к пьяному плачу по березкам-осинкам. Нет ни пошлей, ни нелепей сановника, выгребающего из плесневелых погребов памяти родные пепелища и отеческие гроба. Если 50-летние ездили - и ездят - за бугор с ощущением, что мы не заграница, то 40-летние с ощущением - хорошо бы ею быть. Но, в общем, готовы прогнуться, если будет не так. Или уехать. Хотя привычнее - прогнуться.

А вот 30-летние любопытны оттого, что проявляют эстетические принципы. Принцип - это, заметьте, такая штука, которая проистекает из свободы выбора. Выбираешь - значит, можешь обосновать. Именно 30-летние разрушили представление о моде как о едином стиле и заменили его представлением о стильности (каков выбранный стиль - уже вторично). Если работа не устраивает по причине стиля en gros - ее меняют, не запариваясь на переделку общества. Все, презираемое старшими братьями - нежность, выполнение обязательств, любовь, идентификация с нацией, защита слабых, уважение закона; все то, о чем трындела демократическая, то есть ни на что, кроме трындежа, не годная интеллигенция - они приняли как часть профессионального и эстетического massage. «Мы обладаем теми же навыками, что и наши сверстники во всем мире; мы не воруем, а зарабатываем благодаря своим умениям; мы выбираем стиль жизни; мы готовы соответствовать своему стилю», - вот, в общем, самое симпатичное возрастное кредо изо всех существующих в России.

Хотя, конечно, идущие вослед сочтут циничными и их.

Когда Юру Шатунова, звезду «Ласкового мая», по НТВ корреспондентка Парфенова назвала в очередной раз «целлулоидным пупсом», мой 20-летний ребенок закричал чуть не в слезах:

- Зачем они над ним издеваются, ведь все, что он пел, было так трогательно!

Я стоял рядом и чувствовал себя в грязи по макушку.

3. Активы, пассивы, баланс

Выпишу спокойно advantages disadvantages поколения ’30.

В преимуществах, во-первых - образование. С некоторой поправкой на отмазу от армии, тридцатилетние являются первым поколением, десакрализировавшим образование, начав относиться к нему как к инструменту для зарабатывания денег и обустройства жизни. Не хватает одного инструмента - приобретай дополнительный. Не спасают дополнительные - значит, сам дурак.

Второе - появление системы моральных принципов и, соответственно, поощрений и запретов, но только уже не всеобщих, а принятых внутри своего круга. Это защищает круг и определяет его вкус жизни: возводит стену против невыносимого холода бытия. Такая моральная инфраструктура.