10. Не доверять первому впечатлению и прилагать усилия для открытия более глубоких истин.
1. Установить приоритеты личных целей
Важно понимать, что существует истинная реальность объективного характера и другая – ложная и субъективная, приспособленная людьми к их иллюзорным ожиданиям. Мы настолько привыкли воспринимать мир на основе своих субъективных умозаключений и фантазий, что даже не подозреваем о существовании другой, безличностной реальности, более глубокой и конкретной, рожденной вследствие энергетического взаимодействия человека и Природы.
Ложная реальность, которую мы принимаем за истинную, образуется из-за собственных ментальных ограничений по причине низкого уровня развития нашего сознания, поскольку мы не завершены.
Тревога, боль и страдания в нашей жизни объясняются тем, что мы являемся «ложными людьми», так как наш инструмент восприятия окружающего мира не позволяет различать фантазию и реальность, сон и бодрствование. Именно поэтому мы так часто нарушаем законы Природы и получаем за это соответствующее наказание.
Самые сильные тревоги человека обусловлены не тем, что он не может что-то контролировать, а тем, что нарушены высшие функции его разума. Это нарушение касается почти всех жителей нашей планеты и проявляется как недостаточный уровень сознания, которое можно развить посредством личных усилий. Отсутствие этой прекрасной способности является источником большинства бед и несчастий человечества.
Тот, кто хочет иметь одинаковый со всеми уровень доходов, совершает большую ошибку, когда стремится только к материальному благополучию и считает его признаком высокого качества жизни. А это противоречит естественному неравенству между людьми и ограничивает свободу выбора. Похоже, людей толкают на увеличение их доходов не с гуманными намерениями удовлетворить их основные потребности, а для того, чтобы они превратились в жадных потребителей и обеспечили максимальную прибыль капиталистической системе.
Правительства некоторых стран ставят своей целью перераспределение доходов и делают это насильственным путем. Они провозглашают, что социальное неравенство несправедливо и является источником страданий. В других странах пытаются достичь того же при помощи революций, забыв слова Уилла Дуранта: «Концентрация богатства является естественным следствием неравенства, поскольку у всех людей способности что-либо делать различны и в любом обществе большей частью таких способностей обладает меньшинство». Таким образом, концентрация богатства – естественное следствие концентрации способностей.
Почему мы не направляем усилия на развитие своих способностей? Я думаю, этого просто никто не хочет – ни очень способные люди, ни менее подготовленные. Одни не хотят этого из страха конкуренции, другие боятся потерять голоса на выборах, а третьи заинтересованы в том, чтобы потребители оставались послушными.
Слова о социальной справедливости всегда лицемерны, поскольку настоящая социальная справедливость достигается только теми, кто обладает личной свободой и достаточно подготовлен для достижения успеха.
Способность что-то делать означает намного больше, чем просто получить образование, которое обычно служит чьим-либо интересам и является догматичным. Кроме того, оно программирует мозг человека, внедряя в него нормы, установленные правящими социальными группами. При этом у того, кто получает образование, нет никакой возможности свободного и сознательного выбора, поскольку выбирать он может лишь исходя из информации, заложенной в его мозг.
Образование действительно расширяет культуру человека и позволяет получить профессиональную подготовку, но оно, как мы уже сказали, жестко программирует его, заключая в определенные идеологические и поведенческие рамки, ограничивая концептуальные и творческие способности человека.
Не будет преувеличением сказать, что обучать означает ограничивать. По крайней мере, это касается распространенного в мире метода образования. У каждого человека свой взгляд на мир, который сложился в его голове в соответствии с полученным воспитанием и наказами (религиозными, политическими) от родителей и социума, когда предпочтение отдавалось определенной воспитательной системе, а все другие отрицались.