Морально противоречивый by Верóника Ланцет

Видимо, они не поняли, что Влад — персона нон грата.

От главных ворот к дому ведет длинная аллея, по обе стороны каменной дорожки - цветочные клумбы.

Мы уже на полпути по аллее, когда я чувствую, что Влад напрягся. Я даже не успеваю спросить, что происходит, как он толкает меня за собой, и воздух пронизывает громкий выстрел.

Я поднимаю глаза и вижу в дверях брата и Лину. У Марчелло убийственное выражение лица, он направляет пистолет прямо на нас.

— Серьезно, Челло? — говорит Влад, делая шаг вперед. Его рука все еще вытянута, чтобы удержать меня позади него.

Но в моем сознании срабатывает какое-то предупреждение, и я отбрасываю его руку, переходя на его сторону. Я с ужасом наблюдаю, как из его плеча течет кровь, пуля глубоко застряла внутри. Влад, кажется, даже не обращает на это внимания, его взгляд устремлен на моего брата.

— Ты с ума сошел? — Я кручусь на месте, крича на Марчелло. — И ты, — слегка поворачиваю голову. — Тебя только что подстрелили! — восклицаю я, уже паникуя. Я никогда раньше не видела Влада раненым, и вид крови, стекающей по его рубашке, заставляет меня задыхаться.

Одно дело, когда он в драке, и я знаю, что лучше него никого нет. Но совсем другое дело в этой ситуации, потому что я уверена, что он не собирается вступать в бой с моим братом.

Я видела это раньше, на своем дне рождения. Какая-то часть Влада считает Марчелло своим самым близким другом, и хотя мой брат может не разделять эти чувства, очевидно, что искаженный моральный кодекс Влада никогда не позволит ему поступить с ним так. В своем садистском понимании он заботится о Марчелло.

Губы Влада растягиваются в извращенной улыбке, когда он кладет руку на место, куда его ранили, нащупывая дыру. Сжав пальцы, он просовывает их внутрь раны, ища пулю.

Мои глаза, наверное, размером с два блюдца, так как я не могу ничего сделать, кроме как смотреть на это проявление безумия.

Его губы дергаются, когда он находит то, что ищет, из раны капает кровь и стекает по руке. Взяв пулю в руки, он вытаскивает ее и с грохотом бросает на пол.

Его рубашка в беспорядке, материал разорван вокруг места выстрела. Но меня беспокоит пулевое отверстие, которое выглядит таким глубоким, что из него вытекает еще больше крови.

Во всех медицинских передачах, которые я смотрела, всегда говорится о том, что не следует извлекать инородный предмет, так как это может привести к кровотечению.

Влад тоже это знает. Я знаю, что он знает. Так что же он думает, что у него получится с этой демонстрацией?

Я действую исключительно из чистого инстинкта, хватаю подол платья и рву его конец. Не теряя времени, я спешу к нему и начинаю обматывать материал вокруг его плеча и раны.

— Ты сумасшедший, — бормочу я, немного раздраженная тем, что он так легкомысленно относится к собственной безопасности.

Мы пережили почти авиакатастрофу только для того, чтобы он истек кровью от ненужного выстрела? Нет, сэр. Я этого не потерплю.

— Я твой сумасшедший, — он бормочет тихо, его взгляд нежен, когда он смотрит вниз на мои попытки добраться до его плеча и правильно перевязать его.

С запозданием я слышу звуки шагов позади себя, и поэтому делаю единственное, что могу. Я поворачиваюсь и ставлю свое тело перед телом Влада.

— Хватит! — говорю я брату.

Он в нескольких шагах от меня, его пистолет все еще направлен на Влада. Лина стоит позади него, ее взгляд полон беспокойства, она смотрит, то на меня, то на Влада.

— Сиси, иди в дом, — приказывает Марчелло, его взгляд устремлен на моего мужчину.

— Я никуда не пойду, — отвечаю я, решительно ставя себя перед его пистолетом. — И ты тоже ни в кого не выстрелишь.

— Сиси, иди внутрь, — скрипит он зубами, и я задаюсь вопросом, не является ли это его точкой кипения. Тем не менее, зная твердолобость Влада в отношении моего брата, я не собираюсь оставлять его одного, чтобы он мог принести себя в жертву.

— Нет, — я делаю несколько шагов назад, пока моя спина не упирается в спину Влада. — Я не оставлю своего мужа, — уверенно заявляю я.

— Мужа? — Марчелло брызжет слюной, а глаза Лины расширяются, она пристально смотрит на меня, вероятно, пытаясь убедиться в правдивости этого утверждения.

Я дважды моргаю, когда понимаю, что у меня есть лазейка, о которой я раньше не подумала. Наклонившись к Владу, я шепчу:

— Брак ведь настоящий?

— Конечно, настоящий, — немедленно отвечает он, почти оскорбленный, — Я бы не стал жениться на тебе понарошку.

— Хорошо, — киваю я. — Просто хотела проверить, так как священник показался мне немного странным. Я подумала, может, ты нанял актера, — задумчиво признаюсь я.

— Он был настоящим, — бормочет Влад, — я просто немного запугал его, не более того. Но сертификат настоящий и подшитый. Я сам в этом убедился. — Он надувается, а я почему-то не могу воспринимать его всерьез с зияющей дырой в плече, которая теперь кровоточит по всей лямке материала, которым я ее обмотала.

— Здорово, — добавляю я мрачно.