Моральное животное

Именно так. Даже если бы племя самоотверженных людей господствовало бы над племенем эгоистов, то, во-первых, трудно представить, как племя могло наполниться самоотверженными людьми. Каждодневная доисторическая жизнь с её обычной долей напастей скорее одобрила бы гены людей которые, скажем, копили еду, а не делили, или предоставляли бы воевать соседям, а не нести издержки личного риска; и эти межплеменные преимущества, если бы и переросли когда-нибудь межплеменное соревнование (грея душу теории группового отбора Дарвина), то только в периоды войн или голода (и то в случае, если после войн общества оказывали бы чрезвычайную заботу семьям павших военных героев). Так что не видно никакого способа для биологически обусловленных импульсов самоотверженности утверждаться в генотипе группы. Даже если бы вы чудесным образом вмешались бы и внедрили «сочувствующие» гены в 90 процентов популяции, они бы последовательно терпели бы поражение за поражением в конкуренции с меньшим числом генов эгоизма.

Допустим, как предполагал Дарвин, финал необузданного эгоизма мог бы привести к гибели этого племени в соревновании с другим. Но все племена подчинены той же самой внутренней логике, так что победители, возможно, не были бы сами эталоны добродетели. А какое-то скудное количество самоотверженности, которую они с пользой употребили, должно даже снизиться, даже если они смаковали плоды победы.

Проблема с этой теорией Дарвина обычна для всех теорий группового отбора — трудно представить себе групповой отбор, поддерживающий некоторую черту, не одобряемую индивидуальным отбором; трудно представить себе, что естественный отбор разрешал прямой конфликт между интересами группы и интересами индивидуума в пользу интересов группы. Конечно, можно выдумывать различные сценарии с конкретными пропорциями миграции между групп и конкретными критериями исчезновения группы, в которых групповая селекция могла бы одобрить жертву индивидуума; есть биологи, полагающие, что групповой отбор играл важную роль в эволюции человека. Однако эти сценарии группового отбора по большей части заумны. Джордж Вилльямс нашел их вообще тягостными и предложил в своей "Адаптации и естественном Отборе" официальное возражение против них: "Не нужно постулировать адаптации более высокого уровня, чем требуется для объяснения фактов". Другими словами — сначала пристально рассмотрите для генов, определяющих признак, все возможные пути их одобрения в повседневном, один-на-один соперничестве. Только после того, как исчерпаны возможности таких объяснений, можно с большой осторожностью обращаться за помощью к соперничеству между популяциями. Это стало неофициальным кредо новой парадигмы.

В той же книге Вильямс блестяще использует эту доктрину на практике. Без обращения к групповой селекции он предложил то, что теперь является принятым объяснением происхождения моральных качеств человека. Уже в середине шестидесятых, после объяснения Гамильтоном происхождения альтруизма среди родственников, Виллиамс предложил способ, которым эволюция могла расширять альтруизм "за семейный забор".[60]

Глава 9. Друзья

Нет ничего удивительного в том, что сочувствие к несчастьям других непременно вызовет слезы легче, чем наше собственное несчастье; и таково действительное положение дел. Много есть людей, из глаз которых никакое собственное страдание не может выжать и слезинки, и которые обливаются слезами над страданиями возлюбленного друга.

"Выражение эмоций у людей и животных" (1872)

Дарвин, возможно, ощущая слабость своей основной теории нравственных чувств, до кучи выдвинул вторую. В ходе человеческой эволюции, или, как он пишет в "Происхождении человека", "по мере того, как сила рассудка и интуиция… достигают совершенства, каждый человек скоро познает из опыта, что если он помог своим ближним, то обычно получит помощь в ответ. Исходя из такого низкого (корыстного) мотива, он может приобрести привычку помогать своим собратьям; и привычка совершать великодушные поступки, несомненно, укрепляет чувство симпатии, дающее первый импульс к великодушным поступкам. При том привычки, которым следуют в течение многих поколениях, видимо, имеют тенденцию становиться наследуемыми".