Morden zaertlich (Убить ласково) (СИ)

Она пыталась меня вывести из запоя, мы постоянно ругались, а я винил ее в том, что ты ушел. Она кричала, что всему виной мое воспитание, что ты уже наверняка умер, что мне надо перестать пить, чтобы воспитать хотя бы Джека. В один из таких моментов я не выдержал, кричал, что она думает только о своем сыне, что это он во всем виноват и, сорвавшись, побежал к парню в комнату. Я нашел его пьяным. Схватил, тряс его, чуть не избил. Она пыталась как-то помочь, хотела вызвать полицию, но по счетам было не заплачено, и телефон не работал. В итоге этот щенок признался во всем. Как они издевались над тобой, как били и изнасиловали. А я ведь не верил тебе! Еще эта сука наверняка ведь обо всем знала. Сыночка прикрывала! Я тогда единственный раз в жизни стукнул ребенка. Хоть его нельзя назвать ребенком… выбл*док!

Я вышвырнул их из дома тем же вечером. Элена даже ничего не сказала, просто быстро собрала вещи и ушла вместе с Джеком. Я ничего о них не знаю и знать не хочу. Только с тех пор живу вот так. Ты прости меня, я ведь уж давно потерял надежду…

- Я сам давно потерял ее, пап. Я понимаю.

- А что с тобой было? Все ведь было хорошо, правда? – посмотрел он на меня с надеждой.

Я вздохнул. Как я мог соврать?

- Нет, пап. Я жил на улицах. Но потом деньги кончились, а я попал в полицию за кражу. Дальше оказался в тюрьме. Сидел там. Освободился и вскоре поехал в Берлин.

- Зачем?

- Мстить.

- Кому? – удивленно спросил он.

- Элена отправила Джека в Берлин учиться. Там же и его компания. Была. Теперь нет.

- Что с ними? – испуганно воскликнул папа.

- В полиции, - нет, он и так слишком много испытал, чтобы узнать про меня такое. Хотя… они в полиции, просто в нижней ее части – в морге.

- Значит, ты теперь свободен?

- Да. И я хочу начать жить по-другому, пап. Давай исправим все, - я слабо улыбнулся.

- Давай! С чего начнем?

- С того, что ты бросишь пить, и мы сделаем дом прежним, - я встал, - Ну что, приступим?

Он поднялся. И мы пошли. Возвращать к жизни наш старый дом.

***

Вечерние сумерки сгустились над домом. Но теперь уже не над тем жалким заброшенным зданием. И пусть забор выглядел все таким же облупившимся, а веранда полуразрушенной, плющ больше не заслонял окна сухими ветками. И пожухлые травы, и мусор из дома были собраны в большую кучу.

- Гори ясно! - кричал отец под треск огромного костра.

- Вместе с нашим прошлым! - кричал я.

Мы жарили на костре хлеб и сосиски - скромную, но первую за столько лет совместную и счастливую трапезу над горящим прошлым, которое трещало болью и страданием, но нам было уже все равно…»

========== Глава 22 ==========

POV Том

«Я шел по улице. Туман рассеялся и ушел вместе с тобой. Солнце выглянуло, потеплело. Ощущалось что-то хорошее, что-то теплое, как будто надежда. Это что-то добавляло мне решимости. Я все делал правильно. Я приду к тебе. Все равно найду тебя.

Я шел с легкой душой. В ней больше ничего не было, кроме тебя.

Теперь я был искателем.

А еще я как будто стал романтиком. Я усмехнулся. Это все от тебя. От кусочка твоей души во мне.

Плечо зажило и больше не болело. Я не знаю, что вылечило его быстрее: наша любовь или теплая нить нашей связи.

Ты научил меня не жаловаться, научил терпеть, быть сильным. Каждый раз, когда безнадега начинала поглощать сознание, я представлял тебя, твою жизнь и, стиснув зубы, шел дальше. Я вытерпел бы все ради тебя. Только бы ты смог снова стать собой, и я узнал своего настоящего брата. Теперь, когда я понял, это стало так легко сказать - свою единственную настоящую любовь.

Буквально недавно при слове инцест я бы передернулся, а теперь… пожму плечами и улыбнусь, вспомнив о нас с тобой. Разве может быть это пороком? Разве может это быть чем-то грязным и плохим? Это прекрасно.

Ради тебя я отказался от мечты, уволился из полиции. Но это было даже лучше - я приобрел настоящую мечту. Она вела меня через все. Такая неправильная, такая странная, но такая волшебная. Как сказка, как колдовство и как единственная в жизни человека, только ему понятная истина.

Все-таки скоро будет зима. А это прохладное тепло было лишь маленьким отголоском.

- Молодой человек, не подскажете, как пройти к собору? – я повернулся. Маленькая опрятная бабуся щурилась рядышком.

- Конечно, - я улыбнулся, - Вам нужен собор святой Софии?

- Да-да, - кивнула она поспешно.

- Могу даже проводить, если хотите. Сам давно не был… – я протянул ей руку.

- Ой, спасибо вам большое, - мы пошли по улице, - Вы, молодой человек, верующий?

- А кто же нет? Каждый человек на земле во что-то верит. Нет ни одного, кто бы не верил ни во что.

- А в Бога вы верите? – поправила она пальто.

- Верю, - кивнул я, - Как вы думаете, прощает ли он месть?

- Месть - это большой грех. Но ведь он всемилостив. Наверное, простит. Если человек искренне покается.

- А если это очень хороший человек? - с надеждой воззрился я на набожную старушку.

- Поставь за него свечку и помолись. А потом, если покается, пусть сам придет. Если хороший человек, то Господь простит, - серьезно сказала она.

- Ну вот мы и пришли.