Море

В сочельник праздничный ужин тетушки Андраш — двойная порция каши с вареньем — уже совсем остыл, когда домой заявился Пишта Ач. Он не стал много объяснять: «Собирайте, братцы, вещи, переедем. Мамаша Андраш переберется вместе с жильцами в подвал. Если меня будут разыскивать, она скажет, что не знает, куда я девался, два дня назад получил призывную повестку, ушел из дому и с тех пор не показывался».

Тетушка Андраш не осмеливалась даже слова вымолвить, только, ломая руки, ходила взад и вперед по комнате. Но на прощанье все же спросила:

— Когда же я тебя увижу, сынок?

— Не позднее чем через час после прихода Красной Армии. — ответил Ач и обнял свою будущую тещу.

Тибор и Тамаш не спрашивали, куда он их ведет. Ач устроил их на улице Дюлаи, в комнате на первом этаже. На кровати лежали подушки, одеяла. На шкафу стояло несколько банок с томатом и айвовым вареньем. В ящике валялись мужские носки, обломок карандаша. Кто же тут жил? Ач ничего не сказал. Лишь после того, как они разложили свои скудные пожитки, привели в порядок затемнение на окнах и, налив в жестянку прогорклого растительного масла, соорудили нечто вроде коптилки, он произнес торжественную речь:

— Ребята, это наше новое царство. Знаю, Томи, что тебе не терпится уйти, но до дальнейших, распоряжений придется посидеть здесь. Ходить разрешается только в крайнем случае. Впрочем, все мы трое — рабочие завода взрывчатых веществ в Вацском поселке. Вот вам удостоверения военного завода. Каждую неделю, Тибор, ты будешь продлевать их, ставя печать, которую сам же изготовишь. Если нарисуешь даже нилашистский крест, то маслом кашу не испортишь. Кстати, в квартире мы проживаем на законном основании, по полицейской прописке, кто не верит, пусть посмотрит. Тибор, с сегодняшнего дня ты господин Лайош Кречмар.

Кеменеш взял свою трудовую книжку, удостоверение военного завода и прописной листок.

— Но ведь здесь не Лайош, а Луйза.

— Хм, дело серьезное, — качая головой, произнес Ач. — Значит, тебе придется волей-неволей достать свои рисовальные принадлежности и заняться исправлением.

Тамаш тоже посмотрел удостоверение и прописной листок Антала Перге.

— Слушай, Пишта, на моем значится вместо Антала какая-то Анна.

— А вы не догадываетесь почему? Потому что в отличие от мужчин женщинам не требуется выписка из предыдущей квартиры. Итак, получив обратно бланки с пропиской трех девушек, нам остается только исправить имена. В полиции взяты на учет три невоеннообязанные девушки, а на наших прописных листах поставлены три настоящие круглые печати. Понятно?

Тибор за несколько минут сделал из Луйзы Лайоша, Анну превратил в Антала, а Беллу возвел в Белу. Затем они втроем отыскали дворника и начальника ПВО. Рассказали им, будто жили в Шорокшаре, но туда пришли русские и они прибыли сюда, чтобы и впредь служить тотальной войне, пока не прибудут войска, способные спасти положение. Начальник ПВО подозрительно разглядывал их прописные листки. Через минуту он исчез в своей комнате, а затем возвратился и сравнил свою прописку с пропиской новых жильцов. Печать была точь-в-точь такая же, даже на ножке буквы «Р» виднелось пятнышко. Очевидно, честные парни, хотя и глупые. Если бы он, начальник ПВО, жил в Шорокшаре и туда пришли русские, он ни за что не стал бы рваться в осажденный город, чтобы работать на заводе взрывчатых веществ и взлететь вместе с ним на воздух. Ну что ж, дело вкуса.

Таким образом, одноэтажный старый дом на улице Пала Дюлаи в официальном порядке принял их в свое лоно. Теперь оставалось только следить за тем, чтобы утром в половине шестого как можно заметнее выйти из дому, а потом по возможности незаметно вернуться назад. К сожалению, это оказалось нелегким делом. В доме было восемнадцать квартир с восемнадцатью кухонными дверями, выходившими в общий коридор, а за каждой кухонной дверью проживала любопытная женщина.

— Вы уже вернулись, господин Кречмар?

— А что же производят на вашем заводе?

— Почему вы не ходите во время воздушной тревоги в убежище?

— Удивительно, господин Каша, у вашего коллеги, господина Кречмара, совсем интеллигентное лицо, его скорее можно принять за адвоката…

Начальник ПВО ежедневно заходил к ним после обеда, требовал воинские документы, интересовался их военной специальностью. В конце концов Ачу надоело.

— Ребята, это к добру не приведет. С завтрашнего дня мы переходим в вечернюю смену. С утра будем спать, а в час дня уйдем из дому.