Море и берег

В Туапсе, куда мы благополучно вернулись вечером 13 июня, «Молотов» получил приказ командующего флотом идти в Новороссийск, брать войска, грузить боеприпасы и снова прорываться в Севастополь.

Согласно приказанию сопровождать крейсер должны были эсминцы «Бдительный» и «Безупречный». Но у «Бдительного» обнаружилась неполадка в машине — сказались напряженные плавания. Его пришлось оставить в Туапсе, а «Молотов» и «Безупречный» без промедления стали готовиться к переходу в Новороссийск. Мы даже не пополнили запасы топлива — решили сделать это во время посадки войск.

Утром следующего дня корабли были уже в Цемесской бухте. В полдень начали грузиться и принимать пехотинцев — некоторые части 138-й стрелковой бригады, мы не всю ее смогли перевезти предыдущим рейсом, — и несколько маршевых рот. Одновременно заполняли мазутом вместительные корабельные цистерны, создавая максимальный запас топлива. Для крейсера это составляет 1400 тонн, для эсминца — 505 тонн.

Из Новороссийска вышли в половине третьего ночи. Это было уже 15 июня. На крейсере находилось более 3000 бойцов и около 600 тонн груза, на эсминце — 680 человек и 55 тонн боеприпасов. Корабли сильно перегружены. Кубрики буквально забиты людьми и ящиками с боеприпасами. Случись пробоина от бомбы или снаряда — аварийная партия не доберется до борта. Грузы располагались в основном выше ватерлинии. Вследствие этого у кораблей снижалась так называемая метацентрическая высота, являющаяся показателем остойчивости. На крутых поворотах при уклонении от воздушных атак получался резкий крен — зенитчики не могли стрелять. Снижение остойчивости опасно и в случае шторма. Но что поделаешь, приходится рисковать. Севастополю тяжело.

До полудня следуем ровным 26-узловым ходом без каких бы то ни было происшествий. Затем над нами появляются два бомбардировщика. Однако ни крейсер, ни эсминец не играют боевой тревоги. Более того, я вижу, как улыбаются, глядя вверх, зенитчики «Молотова», радость и на лицах офицеров, стоящих на мостике. Бомбардировщики наши — «ДБ-3».

Это первый случай, когда большие самолеты, предназначенные вовсе для других целей, используются в качестве корабельного воздушного прикрытия. По правилам полагается, чтобы их самих в полетах сопровождали истребители. Но истребители, базирующиеся на кавказских аэродромах, не могут летать на такие расстояния. И вот их функции выполняют бомбардировщики.

«ДБ-3» сопровождают нас в течение нескольких часов. За это время отряд преодолевает отрезок пути вдоль турецкого берега и выходит на прямой курс к Севастополю не с южной, как это делалось раньше, а с юго-западной, стороны. Это мы сделали, чтобы попытаться обмануть неприятеля. Теперь каждая миля приближает нас к наиболее опасному району, а гул авиационных моторов — родной, успокаивающий гул — стихает.

Правда, в интересах противовоздушной обороны мы имеем возможность пользоваться опытной радиолокационной станцией «Редут-К», установленной на «Молотове» еще перед войной. Эта станция предназначена для обнаружения самолетов.

Я мало что знал о радиолокации до службы в отряде легких сил. Командуя «Червовой Украиной», слышал, что проходит испытания какая-то аппаратура, с помощью которой можно будет «видеть» самолеты и корабли неприятеля и ночью, и в туман, и сквозь облака, и даже определять дистанцию. Это казалось фантастическим. Ну а когда стал командиром ОЛСа, познакомился с «Редутом». Его, конечно, не сравнить с современными радиолокационными станциями. Громоздкая, составленная из металлических прутьев антенна вращалась на мачте. Аппаратура, смонтированная в одном из корабельных помещений, тоже занимала непомерно много места. На светящемся экране со шкалой пульсировала электронная линия. Если в поле зрения станции попадала цель, на линии появлялся всплеск. Работе станции мешали многочисленные помехи, и порой даже хорошо подготовленный оператор с трудом разбирался в показаниях экрана.

Но несмотря на известное несовершенство, «Редут-К» принес немалую пользу флоту. Крейсер «Молотов» не раз заблаговременно оповещал корабли в Севастополе и других базах о приближении самолетов противника. Мы не зря гордились этой технической новинкой. Уже тогда было ясно, что со временем она получит широкое распространение.

На пути к Севастополю, после того как улетели к своим аэродромам сопровождавшие нас бомбардировщики, операторы «Молотова» включили «Редут-К». И около 17 часов станция зафиксировала справа на расстоянии 65 километров наличие воздушных целей, которые, к счастью, пролетели стороной. Очень приятно было сознавать, что у крейсера такое отличное «зрение» — видит на десятки километров. Вот бы каждому кораблю такие «глаза». Но тогда это было лишь мечтой.

Когда мы стали подходить к Севастополю, то обнаружили, что не горит дальний огонь Инкерманского створа. Следовательно, ориентировка на входном фарватере будет весьма затруднительной. Ночь. В темноте, хотя берег и близко, никакого пеленга не возьмешь. За городом, где раньше горел створный огонь, взлетают осветительные ракеты разных цветов.