Море и плен (СИ)

Остальные фрицы набросились на безжизненное уже тело. Топтали его ногами, наступали на лицо и взмахами клинков рубили.... пока от Лесного ие осталась бесформенная груда кровавого мяса.

Таких героических поступков было множество и они служили примерами в последующие бои и страшно пугали врага, который приближаясь к матросам невольно приостанавливался.

Сопротивление кончается, но время дает выигрыш.

Для продолжения наступательных действий наших трех бригад, нужна была помощь крымских партизанских отрядов.

Их командиру Папанину срочно была послана эстафета, о присылке помощи.

Но ответ был получен — полный отказ. Идти к нам на помощь Папанин отказался, ссылаясь на запрет обкома партии.

Для тыловиков диверсионной службы, советский шлагбаум соединения с армией попавшей в окружение, был закрыт.

Чем мотивировался этот отказ, граничавшнн с прямым предательством своих же русских воинов, было неизвестно. Но факт оставался фактом. Остатки в живых Волковцев должны надеяться только на свои последние силы, которые были уже на исходе.

При наличии такой силы генералу Волкову трудно было совершить прорыв и снятие вражеских частей с осады города тем более, что пробираясь через множество препятствий, бригады его редели.

Поэтому атакующие с тыла войска Волкова не могли повернуть колесо вспять и заставить оккупантов отказаться от плана осады Севастополя, не считая ослабления некоторого их нажима на крепость.

Ш

Матросы, как и их собратья пехотинцы, в неравных боях совершенно выбились из сил и чаще начали поддаваться усталости.

По их изможденным лицам трудно было узнать даже близкому начальнику, что именно эти самые люди совсем недавно были жизнерадостными моряками.

Под ногами черноморцев Крымская земля стонала, ее поверхность полыхала ножарзми и воинам нельзя было найти место, чтобы хотя «а пару минут укрыть свою голову.

Гитлеровские резервы безостановочно контратаковали двигавшуюся вперед армию тыла. Но враг и сам нес настолько большие потери, что не решался наступать по ночам.

И только ночь приносила временную передышку. Ночная Крымская влага очищала воздух от ядовитого дыма взорвавшихся бомб и снарядов и от нестерпимого смрада разлагающихся трупов.

Солдаты жадно вдыхали свежий воздух, чтобы на завтра снова находиться в чаду и зловонии.

В последующие годы жизни мне не приходилось нигде больше встречать такие ночи, как только там, далеко, далеко на Юге России. Они только там такие бывают, которые своей живительной влагой даже раненому возвращали жизнь.

• •

•