Море лунного света

Роуз с самого начала знала, что ее биологический отец не Гэбриел. Еще до того, как она научилась читать и писать, я рассказала ей, что ее папа был летчиком, но погиб еще до ее рождения. За эти годы она иногда задавала мне вопросы, и я никогда ничего не скрывала, кроме обвинений, связанных со смертью Мелани Браун. Не то чтобы я не хотела обсуждать это с ней, я просто не видела смысла, потому что ничего так и не было доказано.

– Если у тебя были еще вопросы, ты могла задать их мне, – сказала я. – Возможно, я смогла бы ответить. Вот почему я храню коробку с его фотографиями – чтобы ты знала, кто он такой.

Она кивнула.

– Я все понимаю и очень тебе благодарна. Не знаю, почему меня затянуло на этот сайт. Наверное, я просто чувствовала себя немного потерянной. Я не знаю, что мне делать со своей жизнью и кем я должна быть. Я невольно задавалась вопросом, не связано ли это с тем, что я никогда не встречала своего настоящего отца, и с тем, что я хотела бы, чтобы у меня была такая возможность.

– Ты рассказала об этом папе? – спросила я, оглянувшись на дом.

– Да, – ответила она. – Только что, перед тем, как прийти к тебе. Я даже не знала, стоит ли поднимать эту тему – я же знаю, что тебе до сих пор больно. Но он сказал, что будет лучше, если ты узнаешь.

Я сжала ее руку.

– Конечно. И он был прав. Я рада, что ты рассказала мне.

Она посмотрела на наши переплетенные пальцы.

– Но есть еще кое-что. Это меня сильно смущает, и вряд ли ты это поймешь, мам.

Я наклонила голову.

– Что такое?

– В пятницу я получила письмо с этого сайта, – объяснила она, – и мне сказали, что… – Она чуть помолчала. – Мне сказали, что у меня есть сестра.

Сестра?

Мои мысли сразу обратились к трагической смерти Мелани Браун и ее нерожденному ребенку, погибшему вместе с ней.

Но ведь этого не может быть… или может? Неужели ФБР поделилось своей базой данных ДНК с генеалогическим сайтом?

Потом я подумала, что Дин мог встречаться с кем-то еще до того, как встретил меня или Мелани Браун. Может, у него были еще дети в Висконсине? Или здесь, в Нью-Йорке?

– Они сказали тебе что-нибудь еще? – спросила я. – Например, где она живет?

Роуз кивнула, но, казалось, не хотела раскрывать подробности.

Я придвинулась ближе.

– Пожалуйста, скажи мне. Я должна знать.

Она расплакалась и закрыла лицо руками.

– Ну что ты, милая, – сказала я. – Не плачь. Что бы ни случилось, мы это уладим. Если ты хочешь познакомиться с ней, я не против.

Она вытерла слезы и постаралась взять себя в руки.

– Дело не в этом, мама. Есть еще кое-что. И тебе это не понравится.

У меня заледенела кровь в жилах. Твердо и, может быть, немного резко я велела:

– Скажи, Роуз. Ты должна мне сказать.

Она откинулась на спинку стула.

– Хорошо. Они сообщили, что эта сестра живет в Австралии. Но она младше меня. Ей всего восемнадцать.

Я не сразу осознала это. Младше? Нет. Это невозможно. Это значит, что она родилась позже Роуз. Была зачата позже Роуз. Мой желудок болезненно сжался.

Он жив, подумала я с внезапным странным волнением, идущим откуда-то из глубины души, из давних-давних времен. Именно об этом я когда-то мечтала – мои отчаянные, безнадежные желания стали реальностью.

Но потом я вернулась в настоящее. Отрицание накрыло меня, взорвалось во мне как атомная бомба.

– Этого не может быть, – сказала я. – Возможно, техническая ошибка. Письмо отправили не тому человеку, или кто-то неправильно ввел результаты анализа ДНК.

– Возможно, – ответила Роуз. – Это было бы самое простое объяснение. Но я хотела бы знать, в чем дело. А ты?

– Конечно. – Я снова взглянула на заднюю дверь и поняла, что Гэбриел не вернулся в подвал к своему саксофону. Где же он?

– Пойдем в дом, поговорим с папой, – предложила я. – Мне интересно, что он думает.

Роуз кивнула, встала из-за стола и вслед за мной прошла в дом. Гэбриел стоял у раковины и мыл кофейную кружку.

– Эй! – Он с неуверенным видом посмотрел на меня. – Ты в порядке?

Я села за стол.

– Как ни странно, да. Наверное, потому, что я не понимаю, как это возможно.

Он поставил чистую кружку на сушилку и потянулся за кухонным полотенцем, чтобы вытереть руки.

– Это может быть ошибкой. Компании постоянно ошибаются. Всегда есть человеческий фактор.

– Как мы это выясним? – спросила Роуз.

– Мы позвоним им завтра, – спокойно ответил он. – Попросим просмотреть записи и все перепроверить. Объясним, что Дин был объявлен мертвым в девяностом году, так что он не может быть отцом восемнадцатилетней девушки.

– Если только он не остался жив, – сказала Роуз, решившись произнести то, о чем мы все думали: что, возможно, он выжил в мнимой авиакатастрофе, следов которой так и не нашли. – Но зачем он инсценировал свою смерть? Вы были счастливы в браке, разве нет?

– Я, конечно, так и думала, – ответила я. – Но были свои сложности. – Я посмотрела на Гэбриела.

Он подбодрил меня кивком, пододвинулся ближе и сжал мое плечо.

– Может быть, пора, – сказал он мне. – Она достаточно взрослая. Она должна знать.

– Знать что? – спросила Роуз, и я постаралась хоть немного ослабить напряжение в теле.