Море на Рождество

Декабрь ликовал. Город наполнялся заманчивыми запахами леденцов, сахарных булок в клюквенном сиропе и домашней брусничной настойки. Дафна так проголодалась, что не задумываясь последовала за ароматами. И те привели её на рождественскую ярмарку, куда съехались торговцы из самых дальних немецких городков и деревень. Все они надеялись удивить народ Марбурга своими ёлочными игрушками, шапками и муфтами из шерсти чёрных коз, длинноносыми сапожками, медовыми свечами, кувшинами из дроблёного восточного стекла, шёлковыми платками. Здесь же был и тот самый рыжебородый господин, торговец ёлками.

Дафна решила, что в окружении дневных сновидений и всех этих звенящих гирлянд она пробудет до самого вечера.

На другом конце города о чудесах и пряностях можно было только мечтать. Мирра слонялась по дому. От стены к стене. От кухни до кладовой. Кашель не отпускал. Огонь в камине давно погас. Дом казался сырым и блёклым, как выцветшая от старости картина. Сальвадор свернулся в клубок у камина, там же в укромной трещине храпела Зараза.

Внезапно Мирра услышала пронзительные голоса. Они доносились с улицы всё громче и громче. Это дети Беккеров клянчили у отца и матери подарки.

– Мам, ну идём же на ярмарку! Слышал, там паровозы продают! Из дерева, но как настоящие, – кричал конопатый Иоганн.

– Пап-пап-пап, а я слышала, там есть белые меховые сапожки с бубенцами! Я теперь только о них и мечтаю! – перекрикивала его рослая не по годам Хельга.

Мирра опрокинула голову на колени и заплакала. Ей вспомнились слова Дафны: «Только о море и мечтаю. О таком большом, солёном».

Мирра представила и свой старый дом, и тёплое море, смеющееся золотыми брызгами. На ярмарке таких товаров нет. И разве можно купить воспоминания детства?

– Сальвадор! – позвала она. – Как там мои краски? Засохли? Или ты и засохшие сгрыз?

Сальвадор обиженно глянул на хозяйку и, закрыв уши хвостом, перевернулся на другой бок и засопел.

– Ясно… – протянула Мирра. – Значит, ты со мной не пойдёшь?

Сальвадор не пошевелился. Он-то уже знал, чего ждать от этого путешествия. Не прошло и пяти минут, как:

– Волшебство, не иначе! Но откуда? – ахнула художница, обнаружив в кладовой цветастые баночки, доверху наполненные свежими красками. – Только вот рисовать не на чем… Сальвадор всю бумагу испортил. А впрочем… – тут Мирра поспешила в зал. Она жадно оглядела белую стену у камина и спросила:

– Послужишь мне бумагой?

От удивления даже Сальвадор проснулся. И Зараза высунулась из укрытия. Оба наблюдали за Миррой. А та лихо окунула кисть в краску и окропила стену небесно-синей.

– Пиу! – зааплодировал Сальвадор.

– Вжух! – согласилась Зараза.

III

Дафна кружила у прилавков и облизывалась. Повсюду росли пирамиды имбирных пряников, облитых розовой яичной глазурью. Шоколадные замки с зефирными окнами. Давно она ничего такого не ела. А денег на сладости не было. И прежде любопытное путешествие от прилавка к прилавку превратилось в истинное мучение для глаз и желудка. Вскоре Дафна замёрзла. А торговец ёлками как раз подливал себе горячего грушевого чаю.

– Здравствуйте! – робко сказала она. – Торговля идёт?

– Приветствую, – улыбнулся бородач. – Бледная какая! Замёрзла? Держи пряник. Прикупил у торговки из Берлина целый мешок. Думал, съем! Но вот на этом понял, что лопну. Да и зубы от глазури уже скрипят, – расхохотался он.

Дафна с радостью приняла угощение. Ей хотелось мигом сорвать с пряника шелестящую бумагу и откусить глазированный бочок, но она остановилась.

– Чего не ешь? Вкусно же, – заверил господин.

– Маме отнесу, – ответила Дафна, – мы его напополам!

– Ну-ну… Хорошая мысль, – одобрил рыжебородый и добавил: – А торговля идёт. У меня – хорошо! У остальных – так себе! Не слишком-то ладно.

– Это почему? – спросила Дафна.

– Ну сама посуди: у меня ёлки, да ещё и самые пушистые и душистые на ярмарке! Ёлки всем нужны. А вот игрушки-побрякушки, посуда всякая… Кого этим удивишь? Что, у марбургцев посуды нет? Надоели покупателям обычные подарки, им что-то интересненькое подавай! Хоть бы уж верблюда кто привёл или слона. Глядишь, и купили б люди верблюда-то! Пусть неудобный он, плюётся, но всё равно занятней всяких тарелок!

– Где ж его взять, верблюда? – расхохоталась Дафна. – Если только на ковре-самолёте за ним и слетать…

– Так слетай! Нужны тебе деньги? Верблюда, продашь – деньги получишь! Есть у тебя ковёр-самолёт? – спросил господин.

– Ковра нет. Самолёта тоже, – вздохнула Дафна. – Но за совет спасибо!

– Да чего уж там! Если б совет на хлеб можно было намазать. Ну а впрочем, пожалуйста, – и господин вернулся к своим ёлкам, намекая, что некогда ему на всякую болтовню время тратить. Тут и покупатель нахлынул.

Дафна ещё немного по ярмарке побродила, поглазела и припустила домой. У дома она по привычке притормозила, пригляделась к реке. Вокруг никого не было. Дафна подкралась к воде и спросила:

– Пепе, я сейчас обморожусь, можно мне уже домой?

Река молчала. Вода лениво глотала падающие снежинки.