!Ксаббу спал на стуле, стоящим в ногах кровати: голова откинута назад, руки на коленях в таком положении, как будто он держал и освободил что-то летающее. Ей стало стыдно. Да, она устала и плохо себя чувствует, но насколько сильнее устал! Ксаббу, который столько времени держал чертову связь с Иным?
Она нежно погладила его руку и подошла к телу брата. Маленькие руки Стивена были все еще прижаты к груди, как у богомола, из-под тонкого больничного одеяла виднелось худое тело, кожа да кости, а глаза…
Глаза были открыты.
— Стивен? — Она почти кричала. — Стивен!
Он не пошевелился, но его глаза следили за ней, когда она наклонилась к нему. Она осторожно взяла в руки его голову, такую хрупкую. — Стивен, ты меня слышишь? Это я, Рени. —
!Ксаббу, разбуженный ее голосом, зашевелился. Он сел прямее, хотя, казалось, еще не совсем проснулся. — Я видел сон, — прошептал он. — Я был медоуказчиком… маленькой птичкой. И я вел… Тут его глаза наконец открылись. — Рени? Что происходит?
Но Рени уже метнулась к двери, громко зовя няню.
Доктор Чандхар отняла руку от пульса на шее Стивена, но она все еще держала одну из его маленьких костлявых рук в своей. — Признаки… достаточно хорошие, — сказала она, улыбка на ее лице полностью противоречила осторожным профессиональным словам. — Безусловное улучшение, первое с того времени, как он попал сюда.
— Что это значит? — спросила Рени. — Он выходит из комы? — Она наклонилась и опять взглянула на Стивена. Точно, в глубине его коричневых глаз мелькнуло узнавание — совершенно точно!
— Да, надеюсь, что да, — сказала врач. — Но он был в коме очень долго. Пожалуйста выслушайте меня, мисс Сулавейо. Не надо слишком надеяться — процесс полного восстановления может оказаться очень долгим. Возможно он просыпается, но не исключено, что мозг может оказаться поврежденным.
— Я здесь, — твердо сказала Рени брату. — Ты можешь видишь меня, верно? И можешь слышать. Пришло время возвращаться к нам. Мы ждем тебя. — Она выпрямилась. — Я должна сказать отцу.
— Не слишком много за раз, — сказала доктор Чандхар. — Если ваш брат проснется, он может быть… дезориентирован. Поэтому никакого шума и резких движений.
— Да, конечно, — сказала Рени. — Я просто… Боже мой, спасибо вам доктор. Спасибо! — Она повернулась к! Ксаббу и обняла его. — Он открыл глаза! Открыл!
Доктор ушла, пообещав связаться со специалистом из другой больницы, побольше. Рени опустилась на стул и заплакала. — О, пожалуйста, пусть это будет правдой, — сквозь слезы прошептала она. — Пожалуйста, пожалуйста. — Она наклонилась вперед, протянула руку через ограждение кровати и схватила руку Стивена.!Ксаббу подошел, встал сзади и обнял ее за шею, и вместе они оба выглядели как одно сморщившееся тело. Глаза Стивена опять закрылись, но на этот раз Рени не сомневалась, что он спит нормальным сном.
— Я видел сон, — сказал! Ксаббу. — Я был маленькой птичкой, медоуказчиком, и вел Стивена к меду. Мы долго шли, и я слышал его за собой.
— Ты вывел его обратно.
— Кто знает? Возможно я почувствовал, что он просыпается и коснулся его во сне. Или, возможно, это чистое совпадение. Я не уверен ни в чем, что касается меня самого. — Он засмеялся. — Я когда-нибудь был хоть в чем-то уверен?
— А я кое в чем уверена, — ответила Рени. — Я люблю тебя. Мы будем жить вместе. И со Стивеном, тоже. И даже с моим отцом. — Она едва не рассмеялась. — С моим смешным отцом — он хочет сделать лучше. Хочет начать со мной. Разве это не смешно?
— Я думаю, что это замечательно.
— Да, замечательно, ты прав. Я хочу смеяться, потому что мне надоело плакать. — Он коснулась руку! Ксаббу, потом схватила ее и подтащила ко рту, чтобы поцеловать. — Если все это история, у нее может быть счастливый конец?
— Кто их знает. — !Ксаббу глубоко вздохнул. — Истории, я имею в виду. Откуда они приходят. Куда идут. Но если мы не будем просить слишком много, то, я думаю, наша история будет иметь самый счастливый конец из всех возможных.
И как если бы услышав и согласившись с! Ксаббу, Стивен сжал ее руку.
ГЛАВА 52
Удивленный Оракул