Море серебрянного света

ГОЛОС: Епархия Лос-Анжелоса отказала группе из примерно трех дюжин Мексикано-Американских родителей, которые требовали изгнать духов из их детей. Сами дети утверждают, что им всем снятся одинаковые кошмары о темном духе, которого они называют" Эль Кукуйя" — богимен. Трое из этих детей покончили жизнь самоубийством, а нескольких остальных лечат от депрессии. Социальные работники утверждают, что виноват отнюдь не несуществующий демон — дети проводят в сети слишком много времени.

(изображение: Кэсси Монтгомери, глава ЛА службы социальных работников)

МОНТГОМЕРИ:" Пока мы не знаем причины, но я не считаю совпадением то, что большинство из этих молодых людей — хакеры и постоянно находятся в сети. Совершенно ясно, что они что-то увидели или испытали там, и теперь видят плохие сны. Все остальное я считаю разновидностью истерии."

— ЕЩЕ более важно, — сказала женщина-гид, профессионально улыбаясь из-за тяжелых солнцезащитных очков, — то, что у нас есть здоровая, хорошо размножающаяся популяция птиц, занесенных в "Красную книгу" — коростель, шотландская куропатка, розовая цапля, лоузианская цапля и замечательная белая цапля, и это далеко не все. Сейчас Шарлеруа завезет нас глубоко в болото. Быть может мы увидим оленя или даже рысь! — Она работала с увлечением: было ясно, что она готова с тем же энтузиазмом вести экскурсии день за днем.

Не считая гида и молодого человека, делавшего вид, что управляет лодкой, чьи загорелые руки носили змеиные следы подкожных инъекций и чье выражение лица заставляло предположить, что внутри него что-то еще горит, в лодке, неторопливо плывущей под утренним солнцем, было только шесть пассажиров: краснолицая британская пара и их маленький шумный сын, резавший ряску сувенирной светящейся палочкой, молодая пара профессионалов из центра страны, и Ольга Пирофски.

— Пожалуйста, не суйте руки в воду. — Гид сумела сохранить улыбку даже тогда, когда ее голос посуровел. — Здесь не парк развлечений — наши аллигаторы совсем не механические куклы.

Все, за исключением Ольги, почтительно рассмеялись, только мальчик никак не хотел перестать бить своей палочкой по воде, пока отец не сказал ему: — Перестань, Гарет, — и шлепнул его по затылку.

Странно, очень странно,подумала Ольга. После стольких прожитых лет и пройденных миль закончить жизнь здесь.Берег с высокими кипарисами замаячил впереди, призраки, сделанные из утреннего тумана, быстро рассеивались. Здесь конец.

Прошло уже три дня с того времени, как она достигла конца путешествия, или, возможно, путешествие бросило ее. Все замерло, стало бессмысленным, вроде этой маленькой лодки, двигавшейся по заранее определенному пути через воскрешенное болото. Этими тихими ночами Ольга никак не могла заснуть. Только иногда, когда рассвет уже касался окон ее комнаты в мотеле, ей удавалось ненадолго соскользнуть в бессознательность. Она едва находила в себе силы есть и пить, и разрешила себе не делать ничего более серьезного. Она даже не понимала, какой импульс заставил ее купить билет на эту экскурсию; здесь не было ничего, что стоило нескольких часов сна, которые у нее могли бы быть взамен. А свою цель она могла видеть отовсюду — черная башня господствовала над окрестностями, как средневековый собор над деревней и полями.

Три дня без голосов, без детей. Она не чувствовала себя такой одинокой с тех далеких ужасных дней, когда умерли ее ребенок и Александр.

И я даже не помню, что значит чувствовать, осознала она. Огромная пустота, это все, что мне осталось. Как дыра, и всю мою жизнь с того времени я что-то бросаю в эту дыру, стараясь наполнить ее. Но я не могу почувствовать ее.