Море света (ЛП)

Эйв недовольно ворчит и запускает руку в свои спутанные волосы. В этот момент его налитые кровью глаза смотрят на меня. Он ничего не говорит, но обводит взглядом барную стойку и зал.

Вот он — привычный сердитый брат, которого я вижу каждый день.

— Ему запрещено здесь находиться, — говорит он Флетчеру, похоже, зная, чей это ребенок. Я не удивлена, ведь он не рассказал мне, что Флетчер вытащил бар из затруднительного положения, поэтому, вероятно, не счел нужным рассказать мне об этом мальчике.

Гнев пронзает меня. Не из-за того, что брат смотрит на меня так, словно я впустила несовершеннолетнего в бар, а потому что у него есть эти секреты.

— Все в порядке, — огрызаюсь я. — Он пьет рутбир.

— Мне плевать, что он пьет. Он несовершеннолетний и должен уйти. — Эйв переводит свой яростный взгляд на Флетчера. — Ты понимаешь, в какие неприятности я могу попасть, если сюда заявится Комитет по контролю алкоголя? Это место закроют.

— Они ничего не сделают бару в маленьком городке, — говорит Флетчер, закатывая глаза.

Они переглядываются, Эйв отводит от него взгляд и смотрит на мальчика.

— Возможно, но он должен уйти.

Атлас взбирается на табуретку.

— Я ничего не скажу. Я действительно хорошо умею хранить секреты.

Держу пари, так и есть. Если на самом деле моя теория верна, его отец является хранителем королевской тайны. Я снова пристально смотрю на мальчика. Не могу смириться с тем, как сильно он похож на Линкольна. Тот же нос, тот же разрез глаз, ухмылка… он его ребенок. Перевернув свой рисунок, Атлас начинает рисовать, игнорируя Эйва и его требование, чтобы Флетчер отвел его домой.

Беру пустые корзинки из-под еды и отношу их на кухню. Жареная еда, накаленный воздух и ругань разносятся в конце кухни. Эверетт стоит рядом с фритюрницей, пытаясь достать палтуса в кляре, а его запястье печет от недавно появившегося ожога.

— Черт возьми, — ругается он, отпрыгивая назад и натыкаясь на Мэл, которая следит за тем, чтобы ажиотаж «счастливого часа» не подкрался к нам незаметно. Эверетт ловит мой взгляд, его пухлые губы сжаты.

— Осторожнее. — Тянусь рукой к Мэл, которая поскальзывается на масляных пятнах на полу, но ее успевает прижать к столу мужчина весом в двести фунтов. Киваю в сторону зала. — Эйв узнал, что в баре есть мальчик, который мухлюет.

Эверетт закатывает глаза, снова направляясь к грилю с лопаточкой в одной руке и полотенцем, накинутым на другую.

— Скажи этому маленькому паршивцу, что я хочу вернуть свои двадцать баксов. Он знал, как играть в бильярд.

Я смеюсь, но натянуто. Мои мысли где-то в другом месте. В данный момент я не могу ни на чем сосредоточиться и перестать думать об Атласе. Хочу броситься в зал, схватить Флетчера за ворот его фланели и потребовать, чтобы он рассказал мне, что, черт возьми, происходит.

Мне требуется несколько минут, чтобы успокоиться, но когда я возвращаюсь в бар, меня встречает сам соблазнитель-хранитель секретов, пристально смотрящий на меня сверху вниз. Он не выглядит довольным. Наверное, потому что понимает, что теперь я знаю кое-что. Или, потому что его потенциальный ребенок сидит в баре. Возможно, из-за этого.

Я улыбаюсь и скрещиваю руки на груди, мое сердце бешено колотится, когда его задумчивый взгляд останавливается на мне, но это продолжается недолго. Затем он смотрит на Флетчера.

— Что ты здесь делаешь с ним?

Флетчер пожимает плечами и бросает деньги на стойку, его глаза устремлены на неоновую вывеску надо мной.

— Атлас был голоден. Поэтому я привел его сюда поесть.

Перевожу взгляд на Эйва. Он пожимает плечами, качая головой, как будто первый раз за неделю наблюдает что-то забавное. Вероятно, так и есть.

Линкольн выдыхает через раздутые ноздри.

— Это гребаный бар. Он не может быть здесь, — говорит он, не глядя в мою сторону.

— Ага. — Эйв выглядит незаинтересованным, он сосредоточен на своем телефоне, но добавляет: — Я тоже пытался сказать ему об этом.

В разгаре этой сцены Атлас заканчивает рисунок, над которым трудился, спрыгивает со стула и передает его мне.

— Вот. Я нарисовал. — Обернувшись, он смотрит на Линкольна. — Папочка! — кричит он и бежит к нему. — Ты поймал рыбу?

Не реагируй. Просто отпусти. Итак, у него есть ребенок. Большое дело. Это не имеет большого значения, верно?

По правде говоря, нет, это не так. Он даже не обязан мне ничего объяснять или говорить правду. Не похоже, что мы встречаемся.

Линкольн сглатывает, улыбаясь ему. Взъерошив волосы мальчика, он подмигивает, его глаза полны замешательства.

— Привет, приятель.

Атлас берет Линкольна за руку.

— Ты поймал много рыбы?

— Не особо, — слышу, как он отвечает своему сыну.

Его сын. Сын от другой женщины, и, возможно, именно от той, которая умерла. Смотрю на рисунок в моих трясущихся руках, который мне дал Атлас. Это облака и четыре звезды в них. Рядом с каждой звездой написано имя. Моя сердце сжимается, когда я читаю каждое из них.