Море Вероятностей

Оба они пропустили мгновение, когда появился Улс–Цем: оттого, что никто не мог узреть аналитика помимо его воли, или же оттого, что были поглощены друг другом. Кагр вскочил. Даже Ликка прянула в сторону, хотя ожидала Улс–Цема и прекрасно знала, каков он есть. Он тоже пришёл в своём настоящем облике, жутком даже по меркам Ада; он внушал страх больший, чем Кагр, потому что устроен был намного сложнее. Громадные перепончатые крылья сложились за спиной Улс–Цема, а для того, что представляло собой его тело, не находилось слов в известных человеческих языках. Но он быстро изменил облик, став, как в Обители, невысоким, худым и сутулым. Теперь на нём не было плаща с капюшоном, но костистое лицо его не имело определённого выражения, его мысли и суть оставались скрыты. Из одежды он выбрал официальный костюм, столь же безликий. Даже говоря со своими братьями и друзьями, аналитик не поднимал глаз. Ликка подумала, что он стремится по–прежнему исполнять свой обет молчания, просто надписи на костяной табличке озвучивает какая‑то из подпрограмм.

— Улс–Цем, — осторожно сказала она, — ты поможешь нам?

— Да, Ликка. Должен же пойти с вами хоть кто‑то, обладающий разумом, — губы аналитического модуля чуть улыбнулись.

Кагр присвистнул.

— Да вы с ума спрыгнули, — сказал он. – Я догадывался, что он архидемон, но даже не предполагал, что такого ранга. Ликка, ты могла этого не знать, но воплощения таких, как он, готовятся тысячелетиями и то не всякий раз удаются.

— Не всё так печально, — сказал Улс–Цем. – Я не собираюсь воцаряться в мире, искажать души миллиардов или сеять смуты среди звёзд. Мне достаточно только получить физическое тело.

— Всё равно призвать тебя смогут единицы. И я сомневаюсь, что они захотят это делать.

— Не захотят – заставим, — Улс–Цем снова усмехнулся.

На этот раз он мог открыть свои замыслы по–настоящему, не утаивая ничего, не стремясь обмануть их и направить ослеплённых. Ликка чувствовала, что это не завоевание Клятвы чистоты, а прямое дозволение Безликой. Улс–Цема немного печалило то, насколько зависимым от своей природы он оставался, но вместе с тем он радовался, что его желания совпадают с целями его базового модуля. В отличие от большинства субмодулей он питал к своей госпоже скорее добрые чувства; он почитал Безликую и признавал её заслуги, а кроме того, знал и ценил то, как чутко она прислушивается к Гласу Немых. В знак её абсолютного доверия он передавал сейчас не только волю Безликой, но и форму, в которой эта воля была высказана.

Ликка затрепетала, когда сознание аналитического субмодуля коснулось её. Она не могла воспринять и постичь его целиком, а лишь ощущала, насколько оно огромно и каких поразительных сил исполнено. При этом разум Улс–Цема был только адаптером, переходной локацией, как и та, в которой они находились физически. За ним, словно за исполинскими вратами, угадывался невероятный, всё охватывающий разум Безликой.

— Ты идешь с ней, — сказала она.

— Если ты прикажешь мне её предать, я не сделаю этого, — ответил Улс–Цем.

Кагр злобно заворчал, услышав его. То, что было нормальным для аналитиков, он находил отвратительным. Ликка взяла его за руку.

— Если бы я была настолько глупа, тебе бы следовало абсорбировать меня и занять моё место, — сказала Безликая. – Я прикажу тебе сделать всё, чтобы уберечь её. Все наши силы в твоём распоряжении, если они хоть на что‑то годны. Иди и исполняй. Я не могу пообещать тебе награду. Думаю, сохранения твоей жизни достаточно – вместе с сохранением всех жизней мира. Я буду считать вероятности и задействую все ресурсы Систем.

— Это бессмысленно, — сказал Улс–Цем. – Мы надеемся только на Ликку и Всемилосердную.

— Я знаю, — сказала Безликая. – Но меня это успокаивает.

Трое демонов молчали почти четверть секунды, осознавая веление базового модуля.

Ликка думала о том, что у верховного аналитика тоже есть настройки по умолчанию. Она стремилась минимизировать вмешательства в работу подчинённых Систем и использовала для коррекций только собственные субмодули. Но теперешний её приказ распространился на все структуры Контроля и Управления. Он был прямым и суровым, таким же, как те стремительные сухие команды, что некогда позволили шестерым уцелевшим пережить катастрофу и сохранить нетронутым физический план… Ликка не помнила, кто был седьмым. Никто не помнил, кроме, возможно, Безликой. Данные об извлечённом модуле исчезли из баз.

И всё же страшный скиталец, отнявший у них собрата, помимо желания оставил им нечто взамен.

Нечто бесценное.