Море Вероятностей

Лито Чинталли стоял на краю котлована. Он был один. Вася разинул рот и вытаращился на него. Чинталли смотрел мимо, куда‑то в сторону. «Рояль, — понял Вася. – Вот и рояль…» Он торопливо отлетел вбок, чтобы не маячить между Чинталли и Лаунхоффером.

— Артур, — сказал Лито, и по виду его было непонятно, доволен он или испытывает досаду.

Артур Лаунхоффер показался с противоположной стороны котлована. Он развёл руки в стороны и исполнил церемонный поклон.

— Глас Вечного пламени, — отрекомендовался он, — посланник предельной воли и человек–передаст. Папа хотел бы передать вам всем, что вы идиоты. Но мама ему запретила.

— Артур, — удручённо повторил Лито.

— Ты хотел встретиться с Лаунхоффером, — торжественно изрёк Артур. – Он перед тобой.

— Есть только один Лаунхоффер.

— Да ну? – удивился Артур. – Нас целая семейка. Я в курсе, что тебе нужен мой папа. Я могу изложить тебе всё, что он хотел бы тебе сказать. Папа тебя помнит. Папа тебя не одобряет. Папа считает, что ты одарённый человек и мог бы заниматься настоящей работой, решать серьёзные проблемы. А ты вместо этого шляешься по задворкам и самоутверждаешься среди креатур. Глупо и стыдно, Лито.

Чинталли вздохнул. Слова Лаунхоффера–младшего его не задели. Казалось, он даже не услышал их.

— Видишь ли, Артур, — сказал он, — лично ты мне не особенно интересен. Я знаю, что ты Последняя Жертва, но не собираюсь использовать тебя. Это было бы некрасиво. А вот подлинники я хотел бы получить.

Артур широко улыбнулся.

— Ну, что поделаешь, — непринуждённо сказал он. – Забирай.

Лито нахмурился.

Горизонт дрогнул и выгнулся за его спиной, словно взмахнули чьи‑то огромные крылья. Долю секунды их было отчётливо видно: подобно косым лучам тьмы протянулись маховые перья, выявляясь из сумерек и мгновенно отвердевая. За ними тянулась тёмная бензиновая радуга.

И так всё закончилось.

Не было блеска и грохота, не было сражения. Спор занял единственное биение технического времени. Чинталли просто исчез. На его месте стоял теперь другой человек, такой же худой и высокий, но с тёмными волосами. Подвижное лицо его было нервным и задумчивым.

— Вот почему они всегда проигрывают, — сказал он. – У них лоскутная логика. Безупречно функционирует до определённого предела, а за ним словно заканчивается.

— Мунин, — поинтересовался Артур, — а у него были шансы?

Аналитик немного подумал.

— Разумеется, — сказал он. – И довольно серьёзные. Около восемнадцати процентов.

Артур засмеялся неприятным смехом.

Вася заморгал.

— Аналитик? – сказал он. – Это ты – подлинный Аналитик? Что здесь происходит?! Я себе мозг сломал!

Ворон Лаунхоффера перевёл на него беспокойный взгляд. Он казался смущённым.

— Вася, — сказал Мунин, — я должен сказать, что ты большой молодец. Ты проделал очень хорошую работу. Нашёл практически безукоризненное решение…

— У меня дурное предчувствие. Ближе к делу.

Мунин поднял руку. Над воронкой засветился экран со схемой настроек, и Вася уставился на него. Эти настройки он помнил. Он сам их вводил перед тем, как запустить перерасчёт раскладки. Число дрейфа, интервал реакции, инициалы… Мунин указал на одно из чисел тонким пальцем, и остальные погасли. Вася уставился на проклятое число, напрягся и понял. Дыхание перехватило. От ужаса и лютого стыда потемнело в глазах. Мунин кивнул, и запятая десятичной дроби переместилась на одну цифру влево.

— Ты ошибся, — виновато сказал Мунин. – Ничего страшного, я остановил пробойники и всё поправил.

Полохов опустился вниз, сел на землю и сжал голову руками. Все смотрели на него.

— Дайте мне пистолет, — печально сказал Вася, — я застрелюсь.

Эпилог

— А с чего ты взял, что это был эксперимент моего папы? – сказал Артур. – Это был эксперимент моей мамы.

Вася взял с блюдца кусок сёмги и запил его пивом из горла.

— Никто не верил, что у неё получится, — задумчиво продолжил Артур, глядя в окно. – Кроме папы. Папа всегда в неё верит. Они – идеальная пара…

Вася отхлебнул ещё пива. Они с Артуром сидели в его гостиничном номере и потихоньку напивались. Уже заработали уцелевшие электростанции Ньюатена. В город возвращались жители. Над крышами проскальзывали первые штатские машины. Руины разбирали, мусор вывозили на свалки. В больницах день и ночь работали врачи. Улицы ещё патрулировала армия, но ловили солдаты только мародёров. Часть мицаритских боевиков скрылась в лесах, другие мало–помалу сдавались на волю победителей. Предводители мятежа покончили с собой. Поговаривали, что Пророк по своей воле отдал жизнь в руки Бога: вознёс молитву и отошёл тихо, едва вздохнув. Вася знал, что на самом деле Синр–Мала Рид сделал ему укол… Утром во всех храмах города прошла благодарственная Вигилия.

За окном пролетел бодрый Кенсераль и показал Васе неприличный жест. Вася икнул и чуть не подавился, потом вспомнил, что ирсирра невидим для обычных людей.

— И что это был за эксперимент? – спросил он, жуя рыбу.