Море зовёт. Тайна голубой жемчужины-2

Кэп пригляделся. Расстояние до берега было довольно большим, но яркая звездочка костра было хорошо видно на черном пятне острова.

— Это аборигены. У них над головой летают спутники, а они живут в каменном веке и готовят пищу на углях. Парадокс.

— А может себе подобных.

Передёрнула плечами Тахира.

— Бегемот упоминал, что они каннибалы.

— Историки говорят, что мы в своем развитии тоже прошли через это. Но я лично в это не верю. Бегемот мог и ошибаться. А с другой стороны, даже если это так, не нам их судить.

Кэп обнял Тахиру за плечи.

— Бр-р-р, поставь дополнительную охрану. Помнишь берберов? А тут до берега всего ничего. Приплывут на каное и сожрут кого-нибудь!

Она еще плотнее прижалась к Кэпу.

— Хорошо, сейчас скажу Керку. Пойдем, а то ты вся трясёшься от страха! Глупенькая.

В каюте Тахира взяла Теда на руки и пока Кэп полоскался в душе объяснила ему, что сегодня ночью он должен быть особо внимательным и, если почует чужаков немедленно должен залаять и всех разбудить. А ночью случилось то, чего так боялась Тахира. Пять трехместных каное неслышно подплыли к судну и по ловко заброшенной верёвке дикари по одному стали подниматься на борт. Такса подняла отчаянный лай, Кэп и Тахира вмиг очутились на ногах, а вахтенный одновременно включил сирену и прожектора. На танкере и корвете также включили освещение. Дикари, а за это время через фальшборт успели перебраться лишь пять человек, ошеломленные громким звуком и слепящим светом, побросали ножи и дротики, упали на палубу и все, как один, закрыли головы руками. Неожиданно среди них появилась такса и, рыча, ухватила одного из дикарей за набедренную повязку. Вслед за таксой выбежал Керк с бойцами охраны. Дикарь, увидев разъярённого Теда, взвыл от страха, и голышом сиганул за борт. Довольный пес, держа в зубах тряпку, недолго думая, телепортировался обратно в каюту и бросил грязный кусок материи к ногам Тахиры. Хорошо, что Кэп в это время находился на палубе и не слышал, что и как высказалась его жена по поводу не только набедренной повязки. Но Тед и ухом не повел. С достоинством победившего полководца он поднял ногу и прыснул на вражеское знамя, чем вызвал у Тахиры немой шок. А Кэп в это время смотрел на невысоких, худых и очень смуглых аборигенов. Керк стянул им запястья рук пластиковыми хомутами и тычками загнал между двух контейнеров.

— И что с ними делать?

Задал он вопрос Кэпу.

— Принесите им воды и хлеба. Мне надо, что бы они заговорили.

Кэп подошел к самому возрастному дикарю и ткнул его пальцем в грудь, а потом себя.

— Кэп, а ты?

Дикарь что-то невнятно буркнул и Кэп ухватил своим даром смысловую нагрузку этого слова и, как за ниточку, вытянул весь их словарный запас. Он был очень мал. Каждое слово обозначало несколько предметов, чувств или действий. Все зависело от мимики, жестов и интонаций. Кэп, отчаянно гримасничая, выкрикнул несколько слов с изобилием шипящих звуков от чего дикари упали на колени и зашипели в ответ. Кэп показал на воду и две буханки хлеба.

— Они пришли за едой. С берега они видели, что мы поймали много рыбы и хотели ее украсть.

— А может они не только за рыбой приплыли?

Спросил один из бойцов.

— Мы на палубе только в шортах были.

Кэп перевел вопрос дикарям. Один их них, показал на воду, потом на моряков и на себя.

— Он говорит, что людей едят морские чудовища, а они иногда убивают этих монстров и едят их. Но это не значит, что они едят людей.

Механически переведя смысл сказанного, Кэп, запнулся. До него дошло, что они не так уж и неразвиты, как это могло показаться на первый взгляд.

— Керк, развяжи им руки. И принесите им пару мешков рыбы, побольше хлеба, пару ящиков печенья и конфет. Пусть возвращаются на остров. Из толпы вышел Бегемот и, улыбаясь, достал нож и стал срезать пластиковые хомуты. Дикари испуганно заверещали, но Кэп, посмеиваясь, не стал переводить эпитеты по поводу внешнего вида негра. После этого дикари, забрав провизию, попрыгали в каное и исчезли в ночи. Кэп еще с полчаса постоял на палубе, прислушиваясь к звукам, доносящимся с острова. Не услышав ничего подозрительного, он поднялся в каюту, где увидел Тахиру со шваброй и мокрого Теда, мирно лежащего в махровом полотенце на диване. Услышав рассказ о случившемся, он с уважением взглянул на таксеныша, потом не выдержал, и громко рассмеялся. Тахира, отложив швабру, присела к ним на диван и начала тормошить таксу и щипать Кэпа, чем вызвала всеобщий восторг и обнимания. Утром в каюту постучал вахтенный штурман и, извинившись за столь ранний визит, протянул небольшой тряпичный сверток, перевязанный травяной веревкой. На рассвете, объяснил он, приплыла лодка и туземец забросил на палубу сверток. Кэп поблагодарил вахтенного, осторожно развернул тряпочки и не поверил глазам. Величиной с яблоко, на ладони лежала искусно и удивительно реалистично вырезанная из белой кости фигурка осьминожка. И что самое невероятное у него в спинку был вставлен голубой прозрачный камень. У Кэпа перехватило дыхание.