Море зовёт! Записки капитана Мишина.

– Хорошо. Тогда, заканчивай с корректурой. Погода начинает портиться. Давай более тщательно следи за обстановкой, за положением судна. Да и второму передай мои наставления. Следите за местом судна.

Анатолий Петрович, взяв большой капитанский бинокль, в очередной раз стал внимательно рассматривать порт, городскую набережную и прилегающий пляж. Он увидел знаковые огни уличного освещения, разместившиеся на ажурных столбах. Увидел он и знакомое здание кафе, прикрепившееся к набережной в самом её начале. Он машинально отметил, что городская набережная пустынна. Прогуливающиеся пары отсутствовали. Сезон отдыхающих давно закончился. Как быстро летит время. Всего четыре месяца назад они вместе с Надеждой прогуливались вечерами именно по этой набережной. «Поставят к причалу, если будет возможность, надо будет забежать к Надиным родственникам. Они хорошие и отзывчивые», – решил Анатолий Петрович.

Рига

Судно прошло Ирбенский пролив, через семь часов они придут в Ригу. У капитана Андрея Викторович Короткова «защемило сердце», опять испортилось настроение. И было от чего, хотя прошло много времени, а чувство огромной потери до сих пор не оставляет его. Его, как это положено, ждут дома, у него вполне благополучная семья: любимая и любящая, как он чувствовал, жена и двое уже взрослых детей. Хотя все это появится значительно позже. Но каждый раз, приходя в этот порт, он опять вспоминал все ту же очень старую историю.

Было это в середине восьмидесятых годов теперь прошлого столетия, когда Андрей работал вторым помощником капитана, был молод, полон сил, молодого задора и нахальства. Судно, на котором тогда работал Андрей Коротков, только что отшвартовалось у причала Рижского элеватора. Трюмы были открыты, ждали представителей Государственной хлебной инспекции для получения разрешения на начало выгрузки. В каюту Андрея, который час назад заступил на стояночную вахту, позвонили, вахтенный матрос сообщил, что на борт прибыл представитель ГХИ, и почему то захихикал. «Чего смеёшься?» – задал вопрос вахтенный помощник капитана. «Сами увидите», – был ответ. Андрей накинул теплую куртку и вышел из своей маленькой, но очень уютной каюты. Пока он шел по коридорам надстройки теплохода, в глазах у него уже сложился образ проверяющего: это была, по его видению, женщина, даже очень преклонного возраста, толстая, неуклюжая, которая и по трапу-то подняться может только с помощью вахтенного матроса, или это мог быть испуганный совсем молодой парень. Он представлялся ему обязательно в огромных очках с толстыми линзами, и они, всего скорей, и могли быть причиной веселья у вахтенного матроса. И пока шел, он уже подготовился и настроился к совместной работе с такими «проворными» горе-специалистами. С эти настроем он и вышел на главную палубу к судовому трапу. У крышек третьего трюма Андрей обнаружил матросов, обсуждающих какой-то важный вопрос, среди них был и третий механик Виктор Закурин, вызванный на палубу для работы с люковыми закрытиями. Присмотревшись, Андрей понял и причину веселого оживления и причину наличия толпившихся членов экипажа на главной палубе. Причина была проста: среди собравшихся молодых людей стоял представитель ГХИ, но это оказалась не пожилая женщина или молодой парень в очках с толстыми линзами. У трюма стояла совсем растерявшаяся, еще совсем юная на вид девушка, которая, казалось, была не готова дать отпор чрезмерному вниманию к собственной персоне. Второго помощника удивило само присутствие этой маленькой робкой девушки на судне у грузовых трюмов, он обратил внимание на её аккуратные ножки, на которых красовались уж совсем маленькие, но какие-то очень интересные крохотные туфельки. Это выглядело противоестественно и никак не сочеталось с грубыми рабочими сапогами и ботинками матросов. Андрей подошел к работнику порта и представился: «Второй помощник капитана Коротков». На него смотрели большие серые девичьи глаза с надеждой на спасение, гостья произнесла: «Инспектор ГХИ Елена Сидорова». Андрей двумя элегантными фразами как-то сразу осадил третьего механика, а матросов отправил на объекты их работы. Андрей забрал инициативу в свои руки, теперь они могли приступать к процедуре забора проб привезенного зерна.

Выяснилось, что Елена только устроилась на работу и на судно вышла в первый раз. Она совершенно была не готова к такой её встрече на борту судна. Не совсем она была готова и к выполнению своих обязанностей по забору проб зерновых. Этот вопрос Андрей взял на себя, отправив в трюм вахтенного матроса, а сам в это время заменил его у трапа. Матрос, по колено увязнув в зерновых кучах, с трудом перемещался в трюме, втыкал в зерно длинное приспособление для забора зерна, выполняя команды молодого инспектора.