Мореход (СИ)

   - Всё оно так, госпожа, - к нам пришкандыбал и Лагос, - но присваивать их лошадей нельзя, и о том, что убили жителей Карта, через который будем возвращаться домой, лучше никому не рассказывать и свою правоту не доказывать. Уж поверьте, слово местного богатея Хондара будет во многом весомей нашего.

   - Он нас всех хотел убить, понимаете это? И мы у них не первые! - Илана на стариков сверкнула глазами исподлобья, - Нельзя такое прощать! Надо сделать так, чтобы этот Хондар не говорил больше никогда, никому и ни о чем.

   Умеет сказануть, когда захочет. В данном случае от слов и взгляда моей девочки дед Котяй непроизвольно отступил на шаг, а Лагос передёрнул плечами, словно от холода.

   - Тогда придётся валить всех, - сказал он.

   - Око за око, зуб за зуб, - решил прекратить дискуссию словами моего покойного папы, - Когда они узнают, что их десяток исчез бесследно, а мы живы и здоровы, то никогда нам этого не спустят, поэтому, либо мы их, либо они нас. Лучше всего подумай, Лагос, где организовать засаду.

   - Сразу за перевалом, конечно, - ответил он.

   - Так тому и быть, - подвёл итог и обратился к деду, - Котяй, ты в этом специалист, отбери из табуна двух лошадок, мне и Илане, а остальных распределите между воинами.

   - Здесь их десять, значит, кому-то одному не достанется, - дед приподнял шлем и почесал затылок.

   - Не достанется пяти человекам, я ездовых тоже со счетов не сбрасываю, - не согласился с ним, - и в бою они себя проявили прекрасно.

   От моих слов дед удовлетворённо крякнул, а Лагос махнул рукой:

   - Да пускай их всех молодёжь забирает, а мне так пока и моей старенькой кобылки хватит, хе-хе.

   После завтрака дедовы внуки подвели к нам двух вороных красавцев-жеребцов. Глядя на этих злых зубоскалов, подумалось, что прежде чем они к нам привыкнут, придётся их долго бить. Но в данном случае меня безмерно удивила Илана, она подошла к ним и начала болтать какую-то чушь о зелёной траве, степных просторах и красивых кобылах, стала их гладить, и приговаривать:

   - Ворон, Ворон, а ты Нигер, Нигер, - затем повернулась ко мне, - Рэд, Ворон твой, а Нигер мой. Тащи сухари, знакомиться будем.

   И действительно, после того, как мы им скормили по нескольку солёных сухариков, никаких проблем между нами не возникало, ни сейчас, ни в дальнейшем. Правда, Илане пришлось таким же образом 'поговорить' и с другими лошадьми, что несколько задержало наш выход, но оно того стоило, теперь пополнение в походе вело себя вполне адекватно.

   Погрузив голые трупы на заводных лошадей, мы отошли от стоянки на расстояние в десять километров и сбросили их в пропасть. Весь дальнейший путь в течение этого дня, ночи и большей части дня следующего, прошёл тихо и спокойно. Подковы лошадей мерно цокали по широкой каменной тропе, колёса арб монотонно поскрипывали, а мы к этому времени подходили к перевалу и обсуждали с Лагосом план проведения засады на караван Хондара, когда Илана вдруг сказала:

   - На нас смотрят плохие глаза.

   Более не скрывая ни от кого тайну тактического шлема, сдёрнула с него платок и перекинула с затылка лицевой щиток.

   - Они сидят за высокой скалой слева, в двух километрах семистах двадцати метрах.

   - Где и каких ламетрах, не понял? - переспросил Лагос.

   - От нас в трёх кошангах, - поправилась она.

   Сняв платок со своего шлема, перевязал его на груди и так же опустил лицевой щиток. Активировав видеокамеру, сумел рассмотреть обоих наблюдателей. Нельзя сказать, что в империи было мало блондинов или бородатых людей, но ни один бог в местном пантеоне длиннобородым не был, поэтому большинство мужчин, по меньшей мере, один раз в докаду брились, а те, кто бороду все же носил, подстригали её довольно коротко, да и жарко здесь с длинной бородой. Однако блондины с длинными, заплетенными в косичку бородами здесь точно не проживали. Между тем, двадцатикратная видеокамера позволила увидеть крупным планом буквально прямо перед собой две таких рожи, радостно переговаривающихся между собой и показывающих на нас пальцами.

   - Северяне-хардлингцы, вероятно, те самые каторжане, - пробормотал я.

   - Как вы всё это видите, а можно и мне взглянуть? - недоверчиво спросил Лагос.

   - Можно, только здесь всё настроено под мою голову и на моё зрение, - ответил я, аккуратно стягивая с себя шлем вместе с разложенной на плечах бармицей.

   Заметив, с каким интересом посматривают и на меня, и на Илану следовавшие за нами молодые воины, подал шлем Лагосу и добавил:

   - Только болтать об этом никому чужому не стоит.

   - Ну, что ты, Рэд, мы же все клятву давали, - ответил старый воин, одевая его себе на голову, при этом свой 'казанок' с личиной повесил на луку седла.

   - О боги! О великий Удар*! Вижу, вижу! - вдруг закричал он и протянул руку вперёд, словно пытаясь кого-то ухватить, - Они прямо передо мной, хардлингцы!

  * Бог войны.

   - Не кричи так и не показывай на них рукой, не то преждевременно испугаешь, - сделал ему замечание, - Всё, снимай и давай обратно.

   Когда он с сожалением мне его возвращал, Илана прокомментировала то, чего мы в это время не видели:

   - Один из них куда-то убежал, наверное, отправился докладывать.