Мореходка

Вот наконец и закончился канал. Мы повернули на 90 градусов правого борта и вышли к морским воротам Калининграда. Здесь обычная картина: на рейде толпятся суда, ожидающие разрешения на заход в порт. Прощаясь, подмигивают нам огни маяков. Прощайте, прощайте! Мы уходим к берегам Голландии, наш порт назначения – Велзен.

CI.

За следующий день мы проскочили Балтику и вошли в Датские проливы. Из Калининграда до Европы гораздо ближе, чем из Ленинграда. Ведь Петербург был «окном в Европу», а сейчас мы входили в неё практически через «дверь». День пролетел незаметно. Наконец-то я занялся своими прямыми обязанностями радиопрактиканта. Мне удалось принять от зарубежной береговой радиостанции навигационное предупреждение “Navarea”. Это означало, что я уже способен применять на практике знания и навыки, полученные в училище! С передачей на электронном ключе успехи были пока скромные, но постепенно всё будет получаться. Стоял вахту с начальником радиостанции. Узнал много нового в отношении моей будущей профессии. Радиовахты не всегда приходятся на одно и то же судовое время. Они смещаются во времени в зависимости от координат, в которых находится судно. Время берётся по Гринвичу, т.е. относительно Гринвичского меридиана. Существуют специальные зоны несения радиовахт при одном и двух радиооператорах. Как только судно входит в новую зону, время несения радиовахты сдвигается на определённое количество часов относительно Гринвича. А если учесть, что сеансы радиосвязи с Ленинградом, когда судам передаются циркулярные сообщения, привязаны к московскому времени, то радист появляется в радиорубке не только во время несения радиовахты, а и в часы, когда передаются такие циркулярные сообщения. В добавление к этому, в обязательном порядке при нахождении судна в море необходимо дважды в сутки (в дневное и ночное время) передавать на обслуживающий радиоцентр текущие координаты местонахождения судна («точку»). То есть жизнь радиста на судне подчиняется не только судовому времени, а и ещё, как минимум, двум временным графикам! Поэтому иногда приходится или спать во время завтрака и обеда или работать, когда все спят. Голодным не останешься: на камбузе оставят расход. Но когда ты спишь после ночной вахты, а буфетчица по местному телефону будит тебя на завтрак или на обед, это заставляет просыпаться и засыпать снова. Поэтому в сознании начинается некоторая путаница в отношении текущего времени и географического местоположения. Но и к этому в конце концов привыкаешь.

Позывной нашего судна UEYD. Его надо помнить, как собственное имя, поскольку в радиоэфире это уникальное сочетание латинских букв и является идентификацией нашего судна. Этот позывной записан во всех международных справочниках, и, услышав его в эфире, можно установить название судна, его тип и принадлежность флоту определённой страны мира. Позывные присваиваются специальной комиссией по радиосвязи, и бывали случаи, когда сочетание четырёх букв позывного сигнала читалось как бранное или нецензурное слово. (Я сам видел в справочнике позывные UEBY и UEBU! Такие позывные потом официально заменялись другими, не ассоциативными. У меня лично был случай, когда ледокол «Капитан Драницын», где я работал впоследствии, при постройке получил позывной UROD, который потом был заменён на URNN.)

Основным документом в радиорубке является вахтенный журнал. Он ведётся радиооператором, и в него записывается всё, что произошло во время вахты и вне её в отношении переданной и принятой корреспонденции, так же в «минуты тишины» периодов SP. Каждое событие отражается в журнале с точным указанием московского времени, поэтому по вахтенному журналу всегда можно установить, что и когда произошло. При аварийных ситуациях, если потребуется покинуть судно, вахтенный радиожурнал должен быть сохранён наряду с документами для служебного пользования, и передан соответствующим береговым службам для расследования аварийного происшествия.

В радиорубке т/х «Ижоралес». Радиопозывной UEYD.

Вечером я был на собеседовании у первого помощника капитана. Он прочитал мне лекцию о том, что можно и что нельзя делать на судне и на берегу за границей, и дал мне общественное поручение – подшить газеты в библиотеке. Да, ничего не меняется! Ну, это дело мне знакомо, поэтому я согласно кивнул и отправился выполнять поручение. Потом взял у второго помощника судовую электрогитару. Подключить её было не к чему, поэтому пришлось «бренчать» в каюте почти беззвучно. Но всё же как-никак, тренировка для пальцев. Надо будет где-нибудь потом добыть обычную акустическую гитару, а пока обойдусь и этой!