Мореплаватели солнечного восхода

В Татакото мы взяли на борт Эмори и Стимсона и по пути на Реао, предполагаемое место нашей полевой работы, посетили остров Пукеруа. Дома здесь строят из местного материала. Лодки выделывают по туземному образцу — с помощью сплетенного шнура сшивают друг с другом маленькие кусочки досок. Лодки получаются глубокими и узкими, а вместо обычного толстого бревна для поплавка-балансира здесь используют доску. Жители Пукеруа и Реао находятся между собой в тесном родстве и по своему физическому типу отличаются от остальных туамо-туанцев. Они ниже ростом, у них широкие лица и широкие носы. Возможно, что в этом сказался результат смешения с какой-то чужой народностью. Впрочем, разрешение этого вопроса следует предоставить специалистам по антропологии.

Еще до того, как мы достигли Реао, я получил радиограмму с Таити, где сообщалось, что «Тиаре Таити» пробудет в доке довольно долгое время. Если бы мы стали дожидаться судна на Реао, полевая работа на Мангареве не была бы выполнена, потому что наступало неблагоприятное для обследования время года. Мы изменили план и поплыли на Мангареву.

Хотя атоллы, которые мы посетили, не представляли интереса в отношении материальной культуры, все же Эмори и Стимсону удалось записать множество мифов, песен и легенд. Они собрали здесь, пожалуй, самый богатый материал по полинезийской мифологии и эпосу. Туамотуанцы, так же как и жители других коралловых островов, страдают от недостаточного разнообразия съедобных и волокнистых растений, которые произрастают только на плодородных почвах вулканических островов. Поэтому жители атоллов меньше интересовали белых торговцев, чем их сородичи на вулканических островах. Бедные в экономическом отношении коралловые архипелаги оказались в пренебрежении и значительно дольше сохраняли многие так называемые «языческие обычаи». Однако в конечном счете миссионеры и купцы в погоне за копрой и перламутровыми раковинами заполнили и эти острова и вовлекли местных жителей в те перемены, которые охватили всю Полинезию. Тем не менее некоторые старики, с которыми беседовали Эмори и Стимсон, некогда сами принимали участие в древних ритуалах, совершавшихся в храмах, и могли подробно рассказать о многих обрядах.

Туамотуанцы не создали высокой материальной культуры, что было связано с отсутствием сырья на коралловых островах, но они обладали поэтическим чутьем и даром выражать свои мысли в образах. Наблюдая беспрерывное набегание волн на коралловые острова и прислушиваясь к шуму валов, разбивавшихся о внешний край рифа, они олицетворяли вечную музыку моря в образе Оровару (Могучий шум воды).

Одним из самых распространенных развлечений в Полинезии было хоровое пение; оно было принято не только во время общественных торжеств, но и в будничные вечера, когда вся семья собиралась вместе. Пение не прекращалось обычно до тех пор, пока хор не исполнял весь свой репертуар; взрослые вспоминали старые песни, а молодежь, желая присоединиться к поющим, постепенно разучивала их. Когда дети подрастали, старшие разъясняли им непонятные места. Так от поколения к поколению передавался древний фольклор. Сношения с европейцами и обращение туземцев в христианскую веру нарушили эту преемственность, но древние песни все еще сохранились в памяти музыкальных туамотуанцев. Хотя храмовый ритуал и прозаические поучения жрецов были забыты, старинные песни «фагу» звучат и поныне, являясь прекрасным и довольно точным отражением мифов и представлений о сотворении мира, которые были распространены на архипелаге Туамоту в доевропейское время. Помимо главных богов, характерных для всей Полинезии, на каждом атолле почитались также местные боги, представлявшие собой обожествленных предков.

Мифы восходят ко времени Коре, что значит Пустота, а период Космической ночи носит знакомое нам название Потанго-танго[56]. Великий Источник (Туму-нуи) захватил с Гавайки, лежащей на дне моря, немного песку и поднял его на поверхность. Этот песок превратился в скалу, которая постепенно разрослась в остров. При помощи английской прозы я не в состоянии точно передать ритм туамотуанской песни «о растущем песке, вздымающемся песке, поднимающемся песке, рассеивающемся песке, о песке, превратившемся в целую землю».