Морфо

– Что?! Как ты смеешь открывать свой поганый рот и перечить мне?! Совсем страх потеряла? Не помнишь, где я тебя подобрал? Так могу вернуть обратно! – вскипел он и замахнулся кулаком.

Женщина испуганно пискнула и сжалась в кресле, готовясь к удару, но мужчину остановил стук в дверь.

– Эй, Палома! Это я – Теофания! Открой мне!

Он злобно глянул на жену, быстрым шагом пересек комнату и открыл дверь.

– О, Бруно, ты дома! А я думала, что на работе, – беззаботно сказала смуглая старушка.

Она бесцеремонно оттолкнула мужчину и вошла в комнату, как к себе домой.

– Палома, голубка моя! – весело прощебетала старушка. – Как ты?

Беременная женщина с трудом поднялась на ноги.

– Спасибо, все нормально, – солгала она, незаметно вытирая слезы.

– Ну что? Уже выбрала имя для малыша?

– Да, – медленно кивнула женщина. – Если будет мальчик, назову его Тайло, а если девочка, то Тайма.

– Необычные имена, но хорошие! – одобрила старушка, и в уголках ее глаз появились морщинки-лучики. – Думаю, что будет мальчик – живот низкий.

– А вы зачем пришли, тетушка Теофания? – спросила женщина, опасливо косясь на мужа.

– Палома, прости, что побеспокоила. Я тут решила спечь пирог, так вспомнила, что сахар закончился. Не могла бы ты одолжить мне немного? Я верну.

– Да-да, конечно. Я мигом, – дрожащим голосом произнесла женщина и заторопилась на кухню.

– А мило у вас тут, уютно, – сказала старушка, осматриваясь. – Готовы к появлению малыша?

– Теофания, не суй нос в чужие дела. Бери то, за чем пришла, и убирайся, – грубо отозвался мужчина, возвращаясь к дивану.

– Бруно, какая собака тебя укусила? – поджав губы, поинтересовалась старушка.

– Та, которая укусила, давно сдохла, – прохрипел он и залился лающим смехом. – Теперь меня кусает только моя непутевая женушка.

– Не ври! Палома самое настоящее золото!

– Раз она такое золото, то забирай ее себе, – огрызнулся мужчина, защелкав пультом. – Мне эта клуша уже поперек глотки – трещит без умолку! Все мозги проела.

– Если надо будет, то заберу! Смотри, Бруно, – сказала старушка с суровым видом, – не будешь ценить счастье, которое у тебя есть, судьба заберет его и останешься ты один-одинешенек.

– Знаешь что? Катитесь-ка вы обе из моего дома!

– Совсем стыд потерял! – Старушка всплеснула руками. – Гляди, Бруно, как бы корона не упала с твоей светлой головушки да ножку тебе не прижала.

– Теофания, я уважал твоего покойного мужа, но это не помешает мне вышвырнуть тебя за порог! – крикнул мужчина. – Ни одна баба не смеет строить меня в моем же доме!

– Да ты никого, кроме себя, и не уважаешь, Бруно! Ни меня, седую старуху, которая повидала куда больше твоего, ни мать своего будущего ребенка! Никого!

– Все! Сама напросилась! – рявкнул мужчина, вскочил на ноги и подбежал к старушке. Та даже не шелохнулась.

– Бруно, умоляю, хватит! – Из кухни выплыла испуганная Палома. – Вот, Теофания, возьмите сахар и уходите, прошу вас.

– Спасибо, дорогая, уже не надо, – процедила старушка, сердито щурясь на мужчину.

Перед уходом она кинула на Палому взгляд, полный жалости.

Картинка замерла, и на ней возникли полосы, как помехи на экране неисправного телевизора. Мир вокруг погас, но вскоре вновь зажегся. В следующем видении беременная женщина выглядела усталой, бледной и не совсем здоровой. Она опять сидела в кресле и вязала.

– С чем ты там возишься? Лучше бы жрать приготовила, в холодильнике хоть шаром покати, – недовольно пробубнил мужчина, открывая очередную бутылку пива. Рядом с ним уже образовалась небольшая стеклянная армия.

– Уже бегу готовить, Бруно, не ругайся, вот только закончу рядок. Я вяжу нашему малышу шапочку, – вяло заулыбалась она, показывая мужу свою работу.

– Почему такая огромная? У него вместо головы тыква будет?

– Немного напутала с размерами, – пожала плечами женщина, возвращаясь к вязанию. – Будет носить, когда подрастет.

– Долго же ему расти придется, – хмыкнул мужчина.

– Я хочу еще ушки сделать.

– Ушки? – резко переспросил мужчина.

– Да, ушки. Только не решила какие: если свяжу круглые, то выйдет медвежонок, если длинные, то будет зайчик, а если острые, то получится котик. Уши – это самое главное. Они сразу все меняют! Пожалуй… свяжу острые! Наш малыш будет котенком! – слабо засмеялась женщина, поглаживая живот. – Тайло, будешь котиком? А?

– Женщина, ты сбрендила? Каким еще котиком? Ты хочешь, чтобы мой сын вырос каким-нибудь хлюпиком, которого все будут чморить? – Хмельные глаза мужчины загорелись угрожающим блеском. – Додумалась же твоя пустая башка до такого! Шапку с «ушками» она вяжет! – Он сплюнул на пол. – Ты всерьез задумала из моего сына бабу сделать?

– Но детям ведь можно носить вещи с милыми зверушками, – вжавшись в спинку кресла, едва слышно ответила Палома. – В этом нет ничего такого.

– Нет ничего такого?! – взвизгнул мужчина, ударив по столу. – Тупая клуша! На хрен твоих «миленьких зверушек»! Я не дам растить из своего сына девку! Он будет настоящим мужиком, как и его отец.

– Нет, – глухо запротестовала Палома. – Мой сын не будет похож на тебя!