Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Действующей причиной здесь были торговые и дипломатические связи полиса с окружением, с колониями, так что самодостаточная замкнутая структура полиса стала разлагаться. Начался длительный процесс объединения полисов, развитие протогосударственных образований, что привело к возникновению ранних империй - македонской и римской. Однако подобные причины действовали совсем иным образом в предшествующие времена, когда строение души было еще иным. Не случайно вскоре после начала новой, античной эпохи происходит Пелопонесская война (V в. до Р.Х,) - первый в греческой истории (и едва ли не в европейской истории вообще) образец массовой гражданской войны. После Пелопонесской войны полисная организация общества перестала быть результатом общего согласия и общего, коллективного сознания, она существовала лишь по инерции. На первый план в истории выступили со всем новые импульсы душевной жизни - личный интерес и личная выгода. Для греческих мыслителей это послужило поводом к морализированию по поводу падения нравов, а последующие историки относятся как к чуду к возникновению в Элладе частной собственности и частного права, к возникновению личностного начала, перекраивающего историю.

Греки противопоставляли свое государственное устройство - свободное подчинение закону - варварскому, где население подчиняется капризам владыки. Уже это противопоставление показывает переход эллинов в новую историческую эпоху; ими уже утеряно понимание устройства общества, движимого общей душевностью. Ведь в этом отношении персы были варварами в той же степени, что и китайцы, и что может быть дальше от истины, нежели представление об устройстве китайского общества Древнего времени, как об отношениях капризного деспота и подневольного народа! В те времена совсем иные отношения связывали людей в общность, и представить эти отношения нам сегодня трудно, поскольку изначально предполагается, что это были люди такие, как мы сегодня, с теми же (пусть неосознанными) представлениями о правах и свободах, с тем же устройством мышления и с тем же чувством собственного одиночества в негостеприимном мире, у которого надо урвать кусок и нельзя надеяться не только на теплое, но даже на справедливое к себе отношение.

Пережитком древнего общественного устройства у самих эллинов являлись полисы, полисная социальность. Полисное сознание было типичным для греков до Пелопонесской войны. Полисность означала принадлежность к небольшому замкнутому коллективу, интересы которого естественным образом ставились много выше личных интересов. Честь грека была не индивидуальной, а полисной; объектом греческих чувств выступала жизнь полиса. Греческие авторы напоминают: пусть никто не воображает, что он сам по себе, каждый человек прежде всего принадлежит полису. Такая форма сознания указывает на предшествующую стадию развития души, когда индивидуальность еще очень слабо выступала из национальной души, коллективной общности. Но сам факт необходимости напоминаний такого рода, факт осознания зависимости человека от полиса говорит о начавшемся разложении коллективной душевности, о рождении нового человека для новой эпохи.

На прежней, полисной стадии сознания, и в еще более древние времена, в до-греческие времена, личность не противопоставлена коллективному душевному целому, человек не может помыслить себя вне коллективного целого. На следующем этапе происходит осознание зависимости от коллективного целого и, будучи осознанной, эта зависимость рвется. На старой, коллективной стадии душевности нет, например, сознания личной ответственности за поступки. Именно поэтому греческая концепция вины отличается от современной, поэтому сын может наследовать вину отца, и на него за эту вину может падать возмездие. Понятие греха и вины претерпело в европейском мире разительные перемены за последующие тысячелетия; относительно древнего греческого миропонимания следует сказать только то, что грех (вина) осознавался как внешняя сила, с которой можно бороться и которую можно претерпевать, сила, не затрагивающая достоинство человека. В дальнейшем понятие греха стало личным (с появлением христианства), и позорным, унизительным, - с развитием “внешнего христианства”, под которым можно подразумевать в первую очередь католицизм, но далеко не только одно это течение. Совсем иными были и представления о гордости: грек считал позорным работать на другого человека, получая от него жалованье. Только труд по собственному побуждению не оскорбляет свободного человека.