Морфы: отец и сын (СИ)

Сложно принять, что за столько лет она так и осталась для меня темным пятном, которое я не мог понять. Или она стала такой лишь недавно? С возрастом? Так сильно изменилась, что я её перестал понимать? А нужно ли мне её понимать? У меня голова на плечах сохранилась.

Я не стал догонять Милу и Цветика. В таких пробках на дорогах это было сложно сделать. К тому же они ехали на государственном автобусе. Возможно это и к лучшему. Я же поехал к стрекозам, как послушный муж, которого послала жена по известному адресу. Раз она все это придумала, так зачем же мне было её разочаровывать?

В подвале в этот раз не было охранника. Дверь была открыта настежь. Внизу лежали две красотки. Валерий был с ними, попивая вино.

— Кого ждём? — спросил я.

— Нашествие гнили, — ответил Валерий. — Говорят придёт и как упадет на нас и сожрёт!

Он сделал характерный жест руками, показывая, как эта гадость должна была его жрать. Наверное это было нервное, но я рассмеялся.

— Слышал я про эту гниль. Как и слышал, что нас эвакуируют, — сказал я.

— Куда? В море? Ген, разрушены два материка! Два!

— Остался третий, — ответил я. — Может они договорились найти приют у звероморфов.

— В пустыне среди песка. Вот это я понимаю жизнь!

— Не понимаю твоего настроения, — хмыкнул я, подходя к столу и наливая в свободный бокал вина. — Мир рушится на глазах. От меня жена ушла, забрав дочку. Лавки я лишусь. Столько лет прожито зря, а я не отчаиваюсь. Знаешь, это ведь повод начать все сначала.

— Ничего себе! Это тебе такой глобальный повод нужен, для начинания жизни, — рассмеялся Валерий.

— Это лучше, чем ныть по прошлому. Поехали в порт. Авось выживем. А если помрем, то проведем это время весело. С меня телега и еда, с вас компания и вино. Или вы принципиально хотите здесь конец света встретить?

— Лерий, а Гена дело говорит. Поедем, — сказала Тоня, красивая нимфа с вплетенными искусственными цветами в волосах.

— Это шанс, — поддержала её Дина.

— Шанс для вас, но не для меня. Я здесь останусь, — ответил Валерий. — Мне уже слишком много лет, чтоб срываться с места и убегать от опасности. Здесь мой город, вся моя жизнь. Сейчас в порту будет суматоха. Места станут давать молодым и сильным. Кому нужны старики, что помрут со дня на день? — он поднял руку, останавливая мои возражения. — Надо трезво смотреть на такие вещи. Я неплохо пожил. Долго и весело. А вот девчонки еще в цвет не вошли. Забирай их и езжай к берегу. Может вам повезёт спастись.

— Дело твоё, — ответил я. По нему было видно, что он давно всё решил. Да и в его словах доля правды была. Обнадеживать человека я не хотел, потому что сам был не уверен, что попаду на корабль. Их было не так и много. А желающих будет тьма.

— Ящик вам отдам с вином и бочонок пива забирайте, остальное себе осталю. Хочу встретить последние дни весело.

— Договорились. Девчонки, собирайте вещи.

Второй раз уговаривать стрекоз не пришлось. Они побежали внутрь подвала, словно их не покидало такое же ощущение, что время бежит впереди нас, а мы вынуждены будем его догонять.

— Не хватило телеги уехать. Мы уже сегодня соломинки тянули. Я свое место отдал, а все равно не хватило. Я стрекозам и сказал, что ничего, здесь повеселимся, — сказал Валерий, поглядывая на меня поверх бокала. — Помириться с женой не удалось?

— Она совсем ненормальная стала. Но села в государственный автобус. Думаю так даже лучше будет. Место на корабле получит быстрее.

— Не ожидал, что ты сюда приедешь.

— Больше ехать некуда. До родителей? Они поедут к реке. Там порт ближе. Я их не догоню. Мне к морю одна дорога, только ехать одному не охота. Да и девчонок жаль. Вряд ли их кто-то с собой возьмёт.

— Верно. Развлечься любой хочет, а когда помощь нужна, так никто пачкаться не собирается.

— Это жизнь и ничего с этим не поделаешь, — ответил я. — Хотя, может все и обойдется? Не вся земля раствориться в гнили.

— Может и обойдется. Поживем — увидим.

Мы не стали прощаться, хотя и так было ясно, что вряд ли больше увидимся. Тоня и Дина забрались в телегу, после того, как мы погрузили вино и пиво. Я оглянулся. В переулке никого кроме нас не было. Зато даже отсюда было видно, как запружена центральная улица. Телеги и автобусы заполнили её сплошным потоком, как в какой-то праздник.

— Ну чего, девчонки, готовы к последнему путешествию, — поудобнее перехватывая поводья, спросил я.

— Так сказал, словно уже не спастись, — поежилась Тоня.

— Спасемся или нет — итог будет один: назад не вернемся.

— Почему?

— Потому что теперь есть лишь одна дорога вперёд. Вот по ней и поедем. Или хотите назад? — я посмотрел на них. Стрекозы переглянулись.

— Лучше вперёд, — сказала Дана.

— Тогда держитесь. Поехали.

Городовые и военные пытались наладить движение в городе и за его пределами. Кому не хватило места в транспорте, брели по дороге подальше от города, который казался чем-то опасным. Ощущение чего-то плохого за нашей спиной усиливалось с каждым часом. Оно било по нервам криками и стонами погибающих в гнили и неуспевающих спастись.