Моря Африки

Отказываемся от фонарей и двигаемся в темноте, пытаясь угадать внешний край рифа, который определяет судоходный канал между кораллами. Мы должны двигаться вдоль него, пока не увидим огни наших лодок. Но это очень трудно. Кораллы угадываются в последний момент, как сероватые привидения под тонким слоем воды. Если будем держаться слишком близко, рискуем сесть на мель, если удалимся в сторону глубокой воды, рискуем потерять ориентировку. Вдруг тендер вздрагивает и слышится скрежет днища по кораллам, мы налетели на мелкий риф. Снимаемся с мели отталкиваясь шестом и идём дальше. Несколько раз удаляемся слишком и кораллы исчезают в неожиданно глубокой воде, и нет никакого ориентира, чтобы понять куда мы двигаемся, видимо во время одного из этих отклонений мы и ошиблись. Прошло пол часа, а огни лодок всё не появляются, не вижу ничего кроме темноты. Потом мне показалось, что я заметил что-то: «Смотри Ренато, лодки» но сразу пропало.

Слабый свет, как от погребальной лампадки. Не могу сказать на каком расстоянии. «Это не могла быть лодка» думаю я — «Слишком слабый свет». Но если это не лодка, то что это? И где мы чёрт возьми находимся?

Привидения, духи, разбойники. С трудом сохраняю ясность мысли. В глазах пляшут светящиеся пятна, которые накладываются на черный фон мира.

Продолжаем плыть. Ещё пять минут, десять. Ренато молчит. Молчу и я. Никто из нас не осмеливается признать правду: мы заблудились и находимся неизвестно где в лабиринте каналов и скал в неизвестном месте на пустынном побережье Судана.

Потом появляется молочное свечение, горизонтальными полосами. Не могу определить расстояние. Словно беловатые линии под поверхностью воды.

— Что это?

— Не знаю. Подойдём потихоньку.

— Эй. Это прибой.

— Это невозможно.

— Да точно.

Прибой мягко разбивается широким фронтом и теряется на рифовой банке. Это светящийся планктон сделал его видимым. Турбулентность разбивающихся гребней волн заставляет светиться миллионы мельчайших существ, которые подсвечивают воду изнутри.

Волшебный, гипнотический эффект.

Трясу головой. Невозможно, внутри залива не может быть прибоя. Реальная картина начинает вырисовываться в моей голове. Прибой означает волны, волны — значит открытое море. Не могу объяснить, как это случилось, но видимо в какой то момент мы поменяли направление и, не отдавая себе отчёта, пошли по каналу выходящему в открытое море.

Смотрю на небо и получаю подтверждение: Орион стоит низко и уже заходит справа по курсу. Если запад у нас справа, значит мы движемся на юг! И каждый пройденный метр удаляет нас от залива и от лодок.

— Стой, нужно возвращаться назад. — Но как мы теперь найдём вход в марса? Если вспомнить, как было трудно найти его днём, мысль о том, что придётся искать его сейчас, ночью, приводит меня в ужас. Оглядываюсь ещё раз по сторонам и обнаруживаю, что мир снова исчез. Его поглотила темнота и я нахожусь посреди пустоты стараясь сдерживать приступы паники.

— Попробуем поразмыслить. Мы шли примерно пол часа. Прошли три мили, может четыре.

Все на юг?

— Зависит от того, когда мы поменяли курс.

— В любом случае мы не можем быть далеко от лодок, не больше пяти миль. — заявляю я, хоть совершенно в этом не уверен.

Думаю о Лиззи и Кристине: — Они могли бы решить отправиться искать нас и сами потеряться.

Решаем развернуться и отправляемся на север. Теперь кроме кораллов держим под наблюдением и звёзды. Если бы мы сделали это сразу, то поняли бы, что ошиблись направлением. Орион слева и мы снова следуем вдоль линии рифа, по уже пройденному ранее пути.

— Нужно идти так с пол часа, или минут сорок. — думаю вслух. — Риф должен повернуть влево. Мы это заметим, так как Орион будет прямо по курсу и это будет сигналом, что мы на входе в марса. Тогда прибой должен исчезнуть и это будет знаком, что мы вошли в проход.

— Сколько у нас бензина?

— У меня запасная канистра.

Я не видел, как Ренато взял ещё одну канистру. Предосторожность оказалась спасительной.

Через сорок минут мы нашли вход в залив, а больше чем через час лодки. На борту нас ждут, а в это время там, в дали, Орион заходит за невидимые дюны.

3. Город призрак

«Cуакин, это мёртвый город. Входишь через арку сложенную из больших камней, как в средневековых городах, с деревянным порталом, защищённую двумя пушками, и видишь внутри город с улицами дворцами и мечетями. И ни души. На башнях только орлиные гнёзда и вокруг только пустыня.»