Моряки Гора

— Я помню, — кивнул я. — Ты упомянул об этом в своей истории. Мне это понравилось. Теперь он может видеть свою дорогу.

— В тот день, когда мы покинули бухту замка, — добавил Каллий, — Терсит сам, своими собственными руками, пожертвовал морю вино, масло и соль.

— Рад слышать это, — улыбнулся я.

Похоже, что Терсит, наконец, заключил мир с широкой, могучей Тассой.

— А где сейчас может быть большой корабль? — полюбопытствовал я.

— Понятия не имею, — пожал он плечами.

— Тебе не интересно, что сейчас происходит на том конце мира? — поинтересовался я.

— Конечно, — кивнул мой друг, — мне это очень интересно.

— Тебе не следовало делиться со мной столь многим, — укорил его я. — Зачем нужно было отдавать мне столько монет, драгоценных камней и жемчуга.

— Не волнуйся, — улыбнулся он. — То, что получил Ты, лишь малая толика по сравнению с тем, что я оставил себе.

— Подозреваю, — предположил я, — что Ты был бы более чем доволен, ограничься подарок простой рабыней.

— Верно, — согласился Каллий, — этого было бы более чем достаточно.

— Но, конечно, — улыбнулся я, — золото, драгоценности, жемчуг и все такое лишними никогда не будут.

— Ты же не думаешь, что было бы вежливо не принять их.

— Разумеется, нет, — ответил я.

Мы повернулись, чтобы присоединиться к рабыням, ожидавшим нас на берегу в начале пирса. Одна из них была одета в алую тунику, другая в синюю.

Ближе к концу нашего ужина рабыни подали турианские ликеры.

— Они же страшно дорогие, — заметил я.

— Мне тоже хотелось сделать свой вклад, — пожал плечами Каллий.

— Ты и так сделал больше чем достаточно, — поспешил заверить его я.

— Альциноя, — сказал он, — знает толк в таких вещах. Как правило именно она одобряла меню банкетов, официальных обедов, частных ужинов и так далее.

— Ценная рабыня, — заключил я.

— Причем во многих аспектах, — усмехнулся он.

Альциноя улыбнулась и промурлыкала:

— После ужина, с разрешения господина, я покажу ему, насколько ценной может быть рабыня.

— А я уверена, — не осталась в долгу моя рабыня, — что смогу убедить своего господина, что не стоит относиться с презрением к простой варварке и ее умениям на мехах.

Думаю, что читателю, если таковой когда-нибудь появится, не трудно будет догадаться, что я теперь мог позволить себе постельные меха. Безусловно, выражения вроде «обслуживание на мехах» являются довольно формальными.

Хотя еду готовили и подавали девушки, мы позволили им разделить ужин с нами. Они стояли на коленях у маленьких столов, за которыми мы сидели со скрещенными ногами. Это не так уж и необычно в небольших домах, где зачастую устанавливаются непринужденные отношения. Разумеется, мы делали первый укус от каждого блюда и первый глоток от каждого напитка.

— Твой словарный запас и грамматика значительно улучшились, — похвалил я свою рабыню.

— Альциноя мне очень помогает, — сказала та.

— Осторожней с ее акцентом, — предупредил Каллий. — Этот говор распространен в Аре.

— Очень красивый акцент, — заявила моя рабыня.

— Несомненно, — согласился Каллий, — однако есть места, где за этот акцент Ты можешь получить оплеуху.

— Я тщательно прислушиваюсь к тому, как произносят слова люди на рынке, на улицах и на пирсах, — сказала она, — и изо всех сил стараюсь говорить так же как они.

— Вот у меня, например, западный, прибрежный акцент, — объяснил я. — А у Каллия, что и не удивительно, косианское произношение.

— На востоке Коса, в Джаде, все так говорят, — пожал плечами Каллий.

— Похоже, — улыбнулась Альциноя, — что я здесь единственная, кто говорит без акцента.

— Вот оно, типичное для Ара тщеславие, — заявил Каллий.

— Кто-то же должен говорить на правильном гореанском, — развела она руками.

— Готов поспорить, — обратился я к Альциное, — что твои добрые усилия в помощи моей рабыне в освоении ею гореанского, не остались абсолютно бесплатными.

— Конечно, — не стала отнекиваться Альциноя.

— Вероятно, она взяла на себя часть твоей работы по дому?

— Нет, — удивила она меня своим ответом.

— Что же тогда? — Спросил я.

— Она поделилась со мною некоторыми уловками алькова, — улыбнулась рабыня Каллия, — которые вряд ли могли бы лежать в пределах кругозора среднестатистической свободной женщины, которой я не так давно была.

— Отличная идея, — похвалил я.

— Хм, интересно, — хмыкнул Каллий. — Это многое объясняет.

Вскоре после того как рабыни встали, оставив нас за столами, по комнате разлился запах паров свежесваренного черного вина, а затем появились и сами рабыни с подносами. Альциноя, как гореанка взяла себе честь нести кувшин и чашки, и моя рабыня, будучи варваркой, следовательно, по умолчанию, если не было указано ничего иного, занимавшая подчиненное положение, несла маленький сосуд сливок, крошечные ложечки и маленькие плоские миски с сахаром и специями. Затем рабыни сходили и принесли подносы с различными пирожками и печеньем.